С каждым днём я всё больше привыкала к деревенской жизни. Научилась доить коров, топить печь, чистить рыбу, мыться из тазика. Старалась помогать местным женщинам в поле и со скотиной. Паломники действительно приезжали достаточно часто, некоторые совсем не знали русского языка, и я с удивлением обнаружила, что местные жители, даже дети, отлично владеют английским. Обычно паломники останавливались в доме Валеры, во время их приезда Дима возвращался домой под утро и молча ложился спать до обеда. Что-то пошло не так, я это чувствую…
К концу августа стало понятно, что мы застряли в несуществующей деревне старообрядцев надолго. Что ж, оно даже к лучшему, тихая сельская жизнь в объятиях любимого человека, о чём ещё можно мечтать? Но Диму такой расклад не устраивал, он откровенно скучал без работы, компьютера, элементарных удобств.
— Мы не можем остаться здесь на зиму, как ты будешь рожать и растить ребёнка? До ближайшей больницы больше ста километров, в доме даже воды и канализации нет.
— Но другие женщины умудряются и в таких условиях рожать детей. Чем я лучше их?
— Для меня — всем. Я не переживу, если с тобой или ребёнком что-то случиться. Местные жительницы очень религиозны и со смирением принимают все испытания судьбы, это их выбор. Не мой и не твой. Мы не добровольно решили жить в условиях Средневековья, нас вынудили здесь прятаться и я просто обязан вытащить тебя и ребёнка в цивилизацию.
— Ты и без того очень много для нас сделал, — я подошла к нему ближе, присела на коврик у кровать и положила голову ему на колени.
***
В октябре нашу деревню покинула последняя группа паломников. Урожай собран, погода с каждым днём становится всё хуже, проехать в город на обычной машине уже практически невозможно. Дима надеялся прибиться к паломникам и вместе с ними выехать из России, даже поддельные документы где-то раздобыл, но… Вчера Валера вернулся из Красноярска с припасами на зиму и плохими новостями. В городе он поговорил со своим хорошим знакомым, который в своё время несколько лет прожил в деревне, а сейчас занимает не последнее место в иерархии погранслужбы. Нейтральная беседа об особенностях контрольно-пропускных мероприятий в разных пунктах пересечения границы, закончилась демонстрацией моей фотографии и рассказом о некой девушке, совершившей какое-то особо опасное преступление и разыскиваемое по всей стране.
Последняя надежда выбраться из капкана необъятной родины разбилась как хрустальный бокал. Все договорённости со старообрядцами из Эстонии, Германии, Испании — бесполезны. Мы должны были покинуть деревню с небольшой группой паломников из Бразилии, добраться на автобусе до Москвы. Потом пересесть на рейсовый международный автобус до самого безопасного пункта пропуска через государственную границу, доехать до столицы Литвы, Латвии, Финляндии, Польши… любой. Паломники согласились нам помочь и готовы были сделать приличный крюк в пути до своего самолёта, вылетающего из Берлина. Но, видно, не судьба.