Пешка метамодерна (Максименко) - страница 12


Я ненавижу себя даже сильнее чем люблю,


Я бы отправился на войну в надежде, что шальную пулю словлю,


Но кто же тогда будет ныть и предаваться унынию?


Я спящий поэт, и слово мое покрылось пылью,


Кто бы меня нашел, кто бы растормошил, и кто бы с меня ее сдул,


Чтобы я наконец очнулся и стал пожирать знания, будто меня гонит Вельзевул.


Я желаю стать ещё лучше, чтоб уже закончилась мастурбация,


Но пока я побуду в спячке в коконе ебучей прострации.


***

У долбоебов любовь измеряется интенсивностью трения хуя о пизду.


«Капитализм счастье заебись» – так говорит великий интервьюер Юрий Дудь,


Это мир-наоборот это мир антиидей,


Тебя выкурят и выкинут, а ты валяйся на обочине и тлей.


Я гуляю по лучшему на свете городу Сосенскому,


Он так прекрасен весной, но в особенности осенью:


Каждый встречный понурый эмоциональный калека,


Коего заставляет кайфовать лишь барбитурат из аптеки.


Лично я заряжен таурином, гуараной и женьшенем,


Не отпущу эту банку, будто нас сцепили суперклеем.


Человеческое сознание неустанно стремится к декадансу,


Мелодия хаоса так сладка, и я становлюсь частью изнурительного танца.


***

Человек создан, чтобы воевать -


Это знают все крестьяне и вся знать.


Как паук создан, чтобы плести паутину,


Как создан удильщик, чтобы бороздить морские глубины,


Как небо, для защиты от ультрафиолетовых лучей,


Как плод, чтобы им Еву соблазнил владыка-Змей,


Как постирония, чтоб ей пользовался Гнойный,


Как гроб, чтоб в нем был упокоен мертвый,


Как дерево, чтобы давать всем кислород,


Как я, чтобы трахать лохопедов в рот.


***

Гераклитовский огонь что-то временно потух:


Голубь одичал и превратился в птицу рух.


Всемирная поэзия лишь предисловие к моей,


Я созидаю в центре танца страны фей.


Канцеляризмов тьма, и это тот плотный терник,


Преодолев который, убедишься, что я великий тенетник.


Сплел рифму, смыслы и философские идеи


В паутину метамодерна, за которую радею


Всей душой, и путь мой будет долог,


И я пройду его, сразя иллюзии и морок,


В конце коего буду писать нравственные письма


Своему другу, что служит в Вязьме,


А пока произведу пламенную клизму,


Чтоб вернуть былой запал душе.


***

Счастья нет – это всего лишь злой эфемерид,

И нету мочи, нету сил бороться – тупо лень.

Я разочарован в жизни, и теперь я аколит,

Так закиньте меня в жертвенник и обратите в тень,

Чтобы я стал глазами, лицезрящими царство порока,

Бесформенной субстанцией, бороздящей антимир,

Но не выйти за пределы собственноручно возведенного острога.

Как говорил классик: «Пустой холодильник – я не пью кефир».

Пошел нахуй Кандид и забери свой оптимизм,

В жизни синусоиде я нахожусь сейчас в падении.