и ему присягнут правящие семьи — данж будет считаться закрытым. Награда, слава, экспа и любовь сопартийцев обеспечена, получите и распишитесь. Да я бы с удовольствием напялил эту корону на Нерпа или любого из «остолопов», но те все героически помогали сдержать элиту воровского мира. А вот Марьяна была на расстоянии вытянутой руки.
Почему же я на себя ее не напялил? Вот тут вопрос куда более сложный. Дело в том, что в описании Короны, которое я бегло прочитал еще тогда, когда «воровал» артефакт с церемонии, был указана неприятная особенность. У символа власти не было никаких требований, а давал он абсолютно безумную прибавку ко всем характеристикам, больше сорока навыков и имел всего одно ограничение — надевший его обязан оставаться Королем Воров на протяжении пяти лет. И только по истечению данного срока или в случае смерти Король или Королева имеют право снять с себя обязательства. Пять лет, которые игрок обязан провести в Городе Воров, не имея возможности выбраться наружу.
Я думал, это подземелье было сгенерировано «Эпохой Звезд», вырвано из далекой части галактики и сформировано специально для того, чтобы стать интригующим данжем с уникальным квестом. Вот только стоило мне коснуться Короны, я понял тревожную истину: Город Воров находился во власти «Эпохи Звезд» точно так же, как и моя родная Земля. Не уверен, какие именно правила работали здесь, но вряд ли игра позволит покинуть данж тому, кто наденет на себя Корону.
Поэтому я и не смог этого сделать. Струсил, смалодушничал — можно называть как угодно, фактов это не изменит. Вместо того, чтобы самому стать всемогущим Королем Воров, я взвалил эту тяжкую ношу на хрупкие плечи девушки, которую когда-то обещал защищать.
Я наконец-то открыл глаза и уселся на полу. Тишина. Абсолютная и давящая. Такая, что мгновенно рождает в сердце тревогу и не позволяет громко крикнуть и позвать своих друзей. Я лежал прямо на полу в крошечной комнате, где из мебели были только парочка пожелтевших шкафов и давно развалившийся камин. Видимо, кто-то отнес меня сюда после того, как я вырубился.
— Гриша! Катя! Ребята! — крикнул я изо всех сил, поднимаясь на ноги и заставляя наваждение рассыпаться осколками и упасть к моим ногам. Дверь в одинокую комнату тут же распахнулась и Катя влетела как безумный ветер, сшибая меня с ног и заваливая обратно на пол.
— Кир! Живой!
— Да, вот только ты меня сейчас задушишь, — просипел я. Объятия у девушки-Монаха были как ломающий хребет захват у профессионального бойца.
— Ой, да не ной ты, — рассмеялась она, резво подпрыгивая и помогая мне подняться. Гриша тоже успел прибежать на мой крик. Он стоял рядом, мялся, не зная, как реагировать. Я шагнул к нему и обнял друга.