– Пора кончать с ним. Сейчас он приедет спасти тебя. И я вырву ему яйца и заставляю их сожрать, – он усаживается рядом. Сгребает рукой меня, заставляя подняться в сидячее положение. Моя скула нестерпимо болит, я держу ее ладонью.
– Сука, – цедит сквозь зубы, бросая мой телефон на пол. Повернувшись, несколько долгих секунд смотрит в упор мне в лицо
– Не берет, мудак. Ну ничего. Мы дождемся. Дождемся его. Он ведь обязательно придет к тебе… Да, Любимая? – в его голосе мандраж. Он как маньяк, как наркоман, ширнувшийся дозой. Я буквально чувствую исходящие от него волны наслаждения и предвкушения.
Мне так страшно! Я боюсь за дочку и Илая. Я жалею, что, сбежав, осталась с дочкой. Нужно было спрятать ее как можно дальше. Чтобы даже через меня он не смог выйти на Еву.
Поворачиваюсь к нему, в глаза его смотрю открыто, пряча за пазуху всю ненависть к нему.
– Не надо. Просто уедем, – со слезами в голосе тянусь к нему. – Я уеду с тобой и никогда не вспомню о нем. Я была с ним только потому, что мне некуда было податься. Пожалуйста, Костя…
Я ненавижу себя за эти слова. Потому что они ложь. Но сейчас я не могу придумать ничего другого, что спасет хотя бы его…
Он щурится. Следит внимательно за моими пальцами, гладящими его руку.
– Ты такая тварь, – вдруг цедит сквозь зубы, сжимая мой подбородок пятерней. – Сидишь и в глаза мне говоришь, что еб*лась даже не из чувств.
– Вмазать бы тебя об стенку головой пару раз, чтобы мозги на место встали. Но, бл*ть, не встанут же… – цедит брезгливо. Поднимается на ноги.
– Я забираю дочь.
Кровь в венах стынет от этих слов.
– Нет, пожалуйста, – срывается всхлип.
Он оборачивается, смотрит на меня сверху вниз.
– Ты поедешь с нами. Но я больше пальцем тебя не трону, для меня ты не существуешь. И жить ты будешь в комнате для прислуги. С этого момента ты – няня для Евы. И больше никто.
Горький смех рвется их груди.
– Ты думаешь напугать меня этим?
Он ухмыльнулся. Так, что озноб побежал по коже
– А ты думаешь, я слуг не еб*? Только они берут во все места, что я захочу и как я захочу. А ты ласку получала, тварь.
За окнами раздается звук мотора. В голове вспыхивает мысль, что это Илай. Сердце выдает под сто двадцать. Нет-нет. Ему нельзя здесь быть. Я не могу допустить, чтобы Костя убил его. Я знаю Илая, он до последней капли крови будет драться за меня. Он не даст меня в обиду, но какой ценой… Ценой собственной жизни и здоровья? Нет, такую цену я не готова заплатить.
– Хорошо, я согласна, – произношу твердо, стирая с глаз слезы. – Я заслужила это. Давай уедем. Я сейчас соберу наши с Евой вещи, и мы вернемся домой.