— Надеюсь, что устаканиться без вреда для тебя, — ответила мама, с тревогой во взгляде.
Папы долго не было, а я хотела его дождаться и новостей от Макса, да и мама не отпускала. Даже постелила мне чистую постель в моей комнате, ставшей папиной мастерской. Мой старый школьный стол был завален механизмами от часов, которыми папа занялся выйдя на пенсию, и в целом комната изменилась. Убрали шкаф, в котором когда-то хранились мои вещи и поставили ещё один стол, только кровать стояла на месте и на подоконнике дерево из бисера, сплетённое мной в прошлой жизни. Оно покрылось слоем пыли и зелёные бисеринки листочков от этого потускнели. Взяла его в руки и хотела помыть, чтобы вернуть прежнюю яркость, а выйдя из комнаты, я столкнулась с папой, тихо вернувшимся домой.
— Поговорил с Максом? — спросила я папу, только ответила волчица.
«От него и не пахнет Максом,» — огорчённо признала она.
— Нет, телефон что ты дала вне зоны, а офис, где работал продан. Я пытался узнать, куда он переехал, но охранник сказал, что фирма вовсе ликвидирована самим владельцем.
— А Максим где же?
— Этого я не знаю, дочка. Позвоню другу, попробую его разыскать. Ты не знаешь где он жил?
— Эм, нет, — соврала я. — Ночую у вас, пойду спать.
— Сладких снов, крошка. И не волнуйся, мы с мамой поможем, — пообещал папа, поцеловав меня в щёку.
«Раз Максим так резко убрался с насиженного места, он явно не жаждал со мной встречи...» — горько признала я, желая услышать от волчицы какой-то поддержки.
«Нужно поехать к нему домой!» — заявила моя звериная половинка, она явно не готова была сдаваться, а я уже сомневалась, что мне это нужно.
Женская гордость наконец-то напомнила о себе и была против очередной порции унижений.
Утром меня разбудили выкрики моей родной тётушки по папиной линии. Она прознала, что я у родителей и явилась к ним домой, вероятно, чтобы меня прибить за то, что я её так подставила с этой книгой. Храбрясь, я приплелась на кухню, откуда слышны были мамины просьбы быть потише, только тётя их игнорировала.
— Всем доброе утро! — поздоровалась я, отметив, что все, это только мама и тётя, а папы дома уже нет.
— Таня! Танюша, — тётя расплылась в хищной улыбке, протягивая ко мне руки.
— Что случилось? — спросила я, обнимая суматошную родственницу.
Уже подумала, что тётя хочет примкнуть к оборотням, и избавить себя от всех своих не особо опасных, но неприятных болячек.
— Таня, ты должна написать вторую книгу! — выпалила тётушка, мне прямо в ухо, оглушив тем самым.