Парень ме-е-едленно оборачивается, и его глаза на миг расширяются от страха и понимания, но короткое мгновение борьбы быстро заканчивается, и его тело и разум полностью оказываются в моей власти.
— Иди, — шепчу, едва заметно маня свою жертву рукой.
Плавный шаг в сторону выхода из бара должен был быть соблазнительным, таинственным и грациозным… если бы не коварный стул, подвернувшийся под ноги.
— Твою-ш… стоять! — говорю едва не очнувшейся жертве, быстро восстанавливая контроль.
Таки змеиные гены в алкоголе не растворяются.
Послушный демон шагает за мной, глядя завороженным взглядом. По всем физическим и магическим параметрам он находится сейчас в полном сознании и действует самостоятельно. Воздействие змеиных суккубов настолько уникально, настолько не поддается никаким обнаружениям, что окружающие могут лишь догадываться, что воздействие имеет место, но другие существа не в силах даже предполагать, как оно на самом деле происходит.
Ах, как много ученых пропало в попытках понять, как именно суккубы воздействуют на своих жертв. Некоторые до сих пор пропадают у нас, изучая процесс воздействия, так сказать, наглядно.
Дверь на выход нащупалась как-то сама собой, жертва покорна и готова идти так далеко, как я захочу. Пока все идет по плану.
Выведя своего заляпанного в темноту подальше от фонарей, обвиваю его шею руками, переходя к заключительной стадии подчинения, доставшейся нам от легендарных морских предков, — коварному поцелую.
Неприятно, конечно, но что поделать, не всем чистенькими драконами рождаться. В нашем вот генеалогическом древе, говорят, предки когда-то даже в море плавали, моряков куда-то там от скуки заманивали, так что у всех свои недостатки…
Тянусь губами к очарованному мною созданию, и…
Тихий рык, от которого встал дыбом каждый волосок на теле, внезапно раздается совсем рядом, и я тут же понимаю, что никогда еще коварный охотник не превращался так быстро в обреченную жертву.
Мама дорогая… В своем безупречном плане я, похоже, забыла одну важную деталь. Огнедышащую такую… деталь.
Все.
Доплавались мои предки.
Хана карасикам.
Дракон рычит, жертва заворожено сверлит меня взглядом, я думаю куда тикать. Прямо-таки любовный треугольник, у которого один угол точно тупой.
— Андриан, он сам, — осторожно пячусь от дракона бешеного, — он заслужил все, что я ему еще не сделала, правда.
— To есть ты, — выдыхают в мою сторону дымом, — готова целовать, — шаг вперед, — незнакомого парня из бара, — два шага вперед, — просто потому, что он заслужил?
— Ну в каком-то смысле… — чувствую подвох.