Сначала открываю рот, чтобы возразить, потом понимаю, что в чем-то он конечно прав, но рот уже открыт и хоть плюй ввиду отсутствия аргументов. Но не могу, на нас и так уже начинают оборачиваться.
— Да хороший способ! — спорю чисто из принципа. — А что? Я свободная, молодая змейка, мне природой положено!
— Ах положено… — ректор сощуривает злющие глаза, в которых внезапно загорается странная решимость, — ах, не подходить к тебе перед всеми… Ну хорошо, милая!
И не успела я даже вдохнуть, как горячие сухие губы вдруг твердо впечатываются в мои, целуя настолько властно и собственнически, что я даже не сразу осознаю, что меня только что поцеловали прямо на глазах сотен существ, снующих по всегда оживленному главному холлу академии.
Негодую!
Но так как рот занят, приходится негодовать молча и исправно целоваться!
Дракон, кажется, даже не заметивший отсутствие особого сопротивления, целовал сильно, напористо, наглядно демонстрируя, кто тут в академии ректор, тогда как я, несмотря на уже не связанное с порталом головокружение, искренне старалась не заржать.
Мне, в целом, все равно в каких позах эпатировать публику, но вот то, что такой суровый и серьезный дракоша пошел на такой откровенно мальчишеский поступок, умиляло до плывущих перед глазами сердечек и таки полного согласия идти замуж туда, куда скажут.
Почувствовав на этот раз мою улыбку, которая нет-нет, но пыталась проползти, Андриан отрывается от моих губ и снова зло сощуривает глаза. Судя по всему, гробовое молчание вокруг его волнует меньше, чем моя искренняя борьба с рвущимся наружу смехом.
— Весело? — зло и хрипло спрашивает, сжимая мою талию.
— Да, — искренне признаюсь, и таки складываюсь пополам от тихого смеха.
Если до этого на нас смотрели с изумлением, то сейчас начинают смотреть с подозрением.
— Вопросы? — жестко бросает ректор в сторону особо глазастых, и все тут же начинают медленно расходиться.
А меня снова телепортируют.
— Это чтобы меня никто не хватал? — все еще посмеиваюсь.
А еще нас странной расой называют, да мы тут самые адекватные!
— Это чтобы каждый хватающий оценивал возможные последствия, — Андриан резко меня отпускает и идет куда-то к полкам большой витрины шкафа, заполненной разными чемоданчиками, склянками и прочей утварью.
Только сейчас понимаю, что телепортировали меня в ректорский кабинет.
— Подними подбородок, — ко мне возвращаются вместе с какой-то ваткой, — у тебя песок в ране, поэтому она не затягивается.
Если бы декан услышал, что эта царапина на щеке — рана, мне бы пришлось девять кругов полигона проходить, чтобы точно научиться отличать, где рана, а где «щас добавлю, чтобы не зря жаловалась».