Но декана здесь нет (оглядываюсь на всякий случай), поэтому подбородок я все- таки поднимаю и тут же морщусь от неприятного пощипывания. Ректор работает очень осторожно, стараясь то ли не причинить мне лишней боли, то ли ему просто не хочется от меня отходить, но «спасение Астры от злостной раны» явно немного затянулось.
Кусаю губы, чтобы снова не засмеяться.
— Что именно вас так смешит? — не выдерживает суровый драконище. — Или вы до сих пор не пришли в себя? — Он хватает мою руку с браслетом и пристально в него вглядывается.
— Да нет, просто вы такой милый, когда влюбились.
Бам-ц!
Какая-то склянка со стола ректора громко сваливается на пол.
— Ты… — Андриан захлебнулся эмоциями.
Какие-то доли секунды мне казалось, что вот сейчас меня таки вышвырнут в окно, но вместо этого одна горячая ладонь резко обвила мою талию, а вторая опустилась на затылок и притянула к себе, чтобы снова накрыть мои губы горячим поцелуем.
С удовольствием обиваю руками его шею и отдаюсь напору. Такой он нежный, страстный, родной, что ноги подкашиваются и хочется быть ближе, отдаться ему и забыть про все свои принципы.
Андриан отрывает меня от пола, и я с готовностью обвиваю ногами его талию. Несколько шагов и я приземляюсь на стол, сразу подтягиваясь руками, почти отрываясь от столешницы, чтобы только стать к нему ближе.
Почти не соображая, что делаю, запускаю пальчики в ворот его рубашки, совершенно случайно срывая пару верхних пуговиц и…
Ну как всегда.
Андриан отпрянул.
В этот раз, правда, не далеко, просто уткнулся лбом мне в плечо, упершись руками в край столешницы и заключив меня, тем самым, в своеобразный капкан из сильных рук.
Какое-то время мы просто тяжело дышим. Но придя в себя и немного отдышавшись, не могу не сказать:
— Это так романтично, не спать с любимой, чтобы она от тебя после этого не сбежала… — тяну, кусая щеки изо всех сил, чтобы не рассмеяться.
Резко повеяло холодом!
В буквальном смысле!
— Ты… — Андриан отстранился, чтобы заглянуть в мои бесстыжие глаза. — Знаешь что…
— Что? — спрашиваю максимально невинно, смотря на него о-о-очень преданно и о-о-о-очень ехидно.
— Иди ты… вы… в комнату, Змеиная! — на последних словах ректор сорвался на рык, и я тут же соскакиваю со столешницы, выскальзывая из его объятий и натурально лечу к двери, параллельно едва не складываясь от смеха.
— Змея! — слышу уже в приемной, и что-то стеклянное разбивается о створку с той стороны.
— Ничего-ничего, тут главное привыкнуть, — сочувственно сообщаю шокированной секретарше и, услышав новую порцию рыка, исчезаю в коридоре.