Плеск!
Поскользнувшись на скользком бортике, Андриан внезапно падает прямо на меня.
— Буль! — сообщаю ему, оказавшись по глаза в воде.
— РР-рр! — рычит он, пытаясь ухватиться за скользкие края, одновременно отстраниться, сохранить пену из пузыриков и как-то поднять слегка утонувшую меня.
Любуюсь. Если я рыба шипящая, то он рыба рычащая. И оба мы с ним тут плаваем.
— Астра!
А что Астра, у меня просто случайно ноги дергаются, я же не виновата, что он о них спотыкается. Тут просто плавать негде.
А пузырики ректор все полопал.
— Да хватит дергаться, — рычит, прижимая меня к себе так, что я не могу больше шевельнуть ни ногой, ни рукой.
Тону.
— Да чтоб тебя, — меня приподнимают из воды ровно настолько, чтобы я не всплыла кверху брюхом.
— А я голая, — сообщаю весело.
— Рррр! — ректор знакомо прикрывает глаза и зажимает ладонью мой рот.
И немая.
Голая и немая.
Может он все-таки из этих? БДСМщиков?
Одной рукой зафиксировав запястья, второй ректор вслепую тянется за брошенным мной халатом, и, дотянувшись, рывком оборачивает меня им прямо в воде. А затем легко приподнимает за талию.
— Все, наплавалась, — говорит хрипло и, пока я не успела уплыть, вытаскивает на сушу.
И вот лежу я вся такая мокрая, вредная, в один халат обернутая у него на ручках, совсем-совсем ректору не мешаю, а у него все никак заклинание сушки не получается.
Раз не получается…
Два не получается…
Начинаю кусать губы, чтобы не заржать.
— РРРрр! — на третий раз нас обдало горячим воздухом так, что даже мои всегда послушные волосы не послушались и пошли вразнос.
— Такой ты пушистый, — умиленно произношу, проводя ладошкой по его тоже не ожидавшим такой резкой засухи волосам.
— Хватит, — цедит он, быстро прошагав в спальню и прицельно кинув меня на кровать.
Тут же вольготно на ней обустраиваюсь.
— Такую ты глупость сделал, — игриво тяну, соблазнительно извиваясь.
Глаза мужчины почернели до такой степени, что синего цвета в них почти не осталось, но Андриан оказался из стойких и откровенному соблазну не поддался, вместо этого вылетев из комнаты ледяным вихрем.
— Так а тортик будет? — кричу ему вслед, захлебываясь смехом.
Такая я зараза, конечно.
И где он в самом деле так нагрешил?
Халат, который я крепко завязала, несмотря на кажущуюся неприступность узла, весьма прозрачно подчеркивал все мои красивые изгибы и выпуклости. Но пуховик надевать было бы несколько абсурдно, поэтому хорошенько и совершенно бессовестно порывшись в вещах моего хладнокровного, я выудила из комода пару плотных черных рубашек и, собрав совет тараканов в голове, торжественно постановила, что пойду в этом.