Подставляю табуретку и снимаю большую мамину Казанскую Божью Матерь. Она в окладе и за стеклом. И не продаётся. Потревоженный паук выползает из темноты и замирает, раздумывая, как жить дальше.
-– Куда прёшь?!
Педаль тормоза уплывает из-под моей ноги в бесконечную глубину. Это инструктор Толик снова воспользовался своим неотъемлемым правом в дело и не в дело давить на мои педали.
–– Тебе красный, а ты по газам! – орёт он, отвратительно выворачивая при этом нижнюю губу и узурпируя право давить на мою психику.
Похоже, он чуть-чуть постарше Мишутки. Семья уже не имеет шансов ничего с ним поделать. Школа, небось, до сих пор не верит счастью расставания с этим чудом. А взрослая жизнь пока не заинтересовалась им настолько, чтобы по-настоящему показать, на что она способна. Но со мной… Со мной шалишь, малявка. Меня ещё хватит на то, чтобы построить с десяток таких обормотов, как ты.
Его рука ложится сверху на мою, сжимающую рычаг переключения передач. Поступаю строго по инструкции: включив правый поворотник, прижимаюсь, торможу и свободной рукой врезываю ему по уху. Кажется, до меня самой доносится тот звон, который он при этом слышит.
–– Ты чего?! – вытаращивается он на меня.
–– Если ты, – сообщаю ему холодно и безапелляционно, – ещё хоть раз попытаешься лапать меня…
–– Да ты что! – кричит он, уже реально впадая в истерику. – Я же… Мы же… К перекрёстку!..
–– То я сделаю так, – продолжаю я, не обращая ни малейшего внимания на его попытки вмешаться в мой разговор, – что ты больше не будешь тут работать ни дня.
–– Да…
–– Ни дня, – повторяю я, на удивление самой даже не повышая при этом голоса.
–– Да ты…
–– Далее, – говорю ещё более размеренно и холодно. – Ты никогда больше не посмеешь говорить мне «ты». Всё будет наоборот: на «ты» буду обращаться к тебе я. Потому что я гожусь тебе в матери. Всё.
Запускаю двигатель. И хотя, как и в прошлый раз, начать движение удаётся лишь с третьей попытки, он сидит смирно и не вякает.
Выруливаю на трассу, полная решимости до конца бороться за свои неотъемлемые права.
В коридорах шум, толкотня, беспорядочные хождения – словом, учебный процесс. Иду к своей аудитории, поневоле ловя обрывки разговоров.
–– А он ей говорит: иди ты!
–– Иди ты!..
–– … которые пивом занимаются. Хочешь…
–– Ну, вчера и дали!..
–– А она вот так вот. Вот так вот… Да ты смотри!..
За весь длиннющий переход ни одного научного – да что там научного! – Ни одного технического термина. Если, конечно, не считать «пиво». Не могу сказать, что оказывает на меня большее впечатление – само это открытие или то, что я сделала его только сегодня.