Эту черту своего характера Анна Греймур ненавидела яростно. В глубоководных течениях прятались коряги и хищные рыбы, они имели скверную привычку пытаться откусить кусок от беспечного пловца, там были сети, из которых Анне уже приходилось вырываться с мясом.
Додумать она не успела — пиццу все-таки принесли.
— Старое золото всегда кроваво, — Гвин глянул на женщину с интересом. Анна постаралась сделать вид, что не заметила.
— Найди мне этого долбанного шутника, — устало сказал О'Ши. Он расправился со своим бургером быстро и безжалостно. Допил кофе. Посидел какое-то время, откинувшись на спинку стула, потом резко сел прямо, взъерошил растрёпанные светлые волосы:
— Поеду я туда, на место. Поверю, как парни. Мне только других сбрендивших не хватает, чтобы самому тут рехнуться. Док, я жду от тебя отчеты по телам. И присмотри за этим паршивцем, чтобы он расплатился деньгам, а не сраными осенними листьями.
Гвин Ойшинс только покачал головой, глядя, как шеф-инспектор встаёт и идёт к барной стойке, чтобы заплатить за свою часть заказа. Потом он перевёл взгляд на Анну. Сказал:
— Нашим мёртвым сложно найти покой. Мы слишком привыкли быть живыми. Поэтому у нас на курганах растет рябина, и потому мы не любим рябину — слишком уж она говорит нам о смерти.
Анна снова не заметила момента, когда Гвин Ойшинс, парень в хулиганской толстовке, стал вот этим — существом чужим и чуждым. Но в этот раз морок развеялся гораздо быстрее, стоило только сиду потянуться к своему салату. Анна поёжилась.
Ещё она подумала, что до сих пор носит при себе веточку рябины, которую ей дал О'Ши. Если сиды чувствуют её, это должно быть не слишком приятно, когда тебе постоянно намекают про твою смертность.
Ойшинс то ли разобрал выражение лица Анны, то ли и в самом деле мог читать не только значение мимических морщин:
— Для того чтобы рябина была во вред живым, её нужно гораздо больше, чем несколько засохших ягод. Помнить о смерти бывает полезно, а дерево доброе. Я знаю одну женщину из холмов, которая прежде носила такое прозвание. Ей дали его, потому что цветы рябины сродни белому небесному огню.
Он замолчал, ковырнул салат, Анна с любопытством разглядывала красивое лицо. Неожиданно спросила:
— Твои фамилия и имя. Они ведь не настоящие?
— Как посмотреть, — Гвин Ойшинс прищурился. — Документы подлинные, выданы Департаментом полиции Байля. Ойшинс — настоящее прозвание, по имени моего приёмного отца. И имя Гвин он дал мне. Хотя у меня есть и другие прозвания. Что до подлинных имён, мы и в самом деле называем их неохотно, потому что в них есть сила и власть.