— Ну, и? — воздела я глаза к небу, устало выдыхая.
— Что ты такого сделала, что ради тебя старейшее учебное заведение начихало на собственные правила? — решила насесть на меня соседка.
— Ничего я не сделала, и куда там кто и на что чихал я тоже не в курсе, — пробурчала я, складывая руки на груди, но все-таки решила хоть как-то объясниться. — Просто пришла в госте к колдунье, а она взяла и умерла. А её работа досталась мне… вроде как, по умолчанию.
И тут лицо девчонки, которое и так не отличалось красками, побледнело еще сильнее.
— Милена?
— Ты её знала? — настала моя очередь удивляться.
— Да, — погрустнела и разом как-то сникла Мика. — Её многие знали, она была очень хорошей и многим помогла. Её гибель… шокировала всех. Всех нас.
Подумав, она продолжила:
— То есть, ты та человечка, которая должна занять её место?
Я ковырнула носком ботинка землю.
— Я не знаю, Мика. Так говорят… все вокруг как заведенные только об этом и твердят, но у меня есть своя жизнь… точнее… была…
— Да, ситуация….
И мы грустно замолчали, каждая думая о своем.
Пока не появился Сократ.
— Вот вы где! — воскликнул он, выруливая из-за крайней в ряду палатки, где на прилавках лежали непонятные мне разноцветные свертки.
— Почему кузнец принял её за эмпузу? — тут же бросилась к коту Микаэлла, в секунду позабыв о всякой грусти. — Она же человек! Она не может быть эмпузой!
— А я вот теперь уже не уверен, — приближаясь ко мне, промолвил Сократ с какой-то подозрительностью.
— Вот только не начинай, ладно, — предупредила я ушастого. — Тебе лучше других известно, кто я.
— Эльф, наверняка, что-то напутал, — интенсивно замахала в воздухе руками Мика. — Точно! Вы видели, как в его палатке жарко? У кузнеца просто мозги перегрелись от такой температуры!
— Что это такое — эмпуза? — с трудом вставила я. — И почему этот серокожий назвал меня Манирой?
Сократ и Мика переглянулись.
— Манира — это не имя, — едва сдерживая смех, прыснула Микаэлла. — Это обращение. Так эльфы называют маленьких девочек.
— И дев, — с неподражаемой интонацией подхватил Сократ.
И оба молча уставились на меня.
— Я должна углядеть в этом какую-то логику? — со всем имеющимся у меня скепсисом приподняла я бровь.
— Если эльф назвал тебя манирой, это значит, что он считает тебя девственницей, — с кривой ухмылкой заметила Мика, едва не срываясь на смех. — А если эльф так считает, значит, так оно и есть.
— Ты — девственница, Мира? — на серьезных щах спросил Сократ.
Я зло прищурилась.
— Интимные подробности моей личной жизни — не твоё усатое дело.
Мика вновь как-то искоса глянула на кота с неуловимым подтекстом.