Она ждала, что Ран-Ги что-то скажет в ответ, но он молчал. В какой-то момент Равена испугалась, что он тоже исчез и его больше нет рядом, потому что в отличие от него, она не могла слышать человеческое дыхание на расстоянии.
— Ран-Ги?! — с тревогой в голосе позвала Равена.
— Не волнуйтесь, мин-са, — раздался в ответ знакомый голос, и по интонации Равена поняла, что он улыбается, — я здесь.
Равена не сдержала облегченного выдоха.
— Вы снова удивили меня, мин-са, — признался канрийский маг. — Однако из двух вариантов — вместе найти путь или вместе сгинуть, — я предпочел бы остановиться на первом. Несмотря на то, что сейчас я ничего не вижу, если рядом с нами возникнет какая-то опасность, уверен, что смогу почувствовать ее и защитить вас, пусть даже ценой собственной жизни. Но, увы, найти путь к единорогам мне не под силу. Это можете сделать только вы.
Равена нахмурилась под давлением чувства вины — это она привела их сюда, это из-за нее они оба могут пропасть здесь, слепые и беспомощные. Двум слепцам не выжить в этом древнем, как мир, лесу. Вспомнив раскрывшееся в складках древесной коры око, Равена на миг перестала дышать. От одной мысли, что их окружают зрячие деревья-гиганты, она чувствовала холод во внутренностях.
«Как же найти путь?», — лихорадочно терзалась Равена, держа в уме напутственные слова Абрэда.
И именно в этот момент в ее сознании прозвучал голос, который тотчас всколыхнул в ее душе бурю противоречивых чувств: от щемящей грусти до боли, пронизывающей ее существо насквозь.
«Как ты нашла путь обратно?.. Это удача, что ты вернулась… Теперь ты можешь видеть Тропы…»
Она тотчас узнала его — голос того, кому она когда-то решила довериться в последний раз. Голос Рила, который однажды сказал ей, что теперь она может видеть Тропы Духов.
Сначала грудь Равены заполнила звенящая тишина. А спустя несколько мгновений изнутри оглушающим гонгом воззвал к ней удар собственного сердца.
Равена почувствовала, как широко раскрылись ее глаза — так, что выступили слезы, — и судорожно втянула ртом воздух.
— Я вижу, Ран-Ги, — прошептала она с охватившим ее душу трепетом. — Я вижу.
Впереди, в нескольких шагах от нее, пульсировало в темноте золотое зернышко. Оно разрасталось у нее на глазах, разбрызгивая вокруг золотые струи света, стирая золотыми мазками черную мглу, пока не превратилось в сияющий тоннель, пронизывающий эту тьму насквозь. А следом и сама тьма вокруг, словно испугавшись яркого света, рассеялась, разбежалась в стороны, обнажив лес с уходящими в самое небо деревьями-великанами.