Перед Равеной лежала Тропа Духов.
19. АЛАЯ МАНТИЯ КОРОЛЯ
— Я по-прежнему ничего не вижу, мин-са.
Взгляд Равены словно нехотя оторвался от Тропы Духов и нашел Ран-Ги. Канрийский маг стоял всего в двух шагах. В первый момент Равена удивилась: на миг ей показалось, что Ран-Ги смотрит прямо ей в лицо, как будто может видеть. Однако понимание пришло скоро: незрячий взгляд канрийского мага был устремлен в ту сторону, откуда доносился ее голос, глаза его оставались пустыми.
— Вам нужно дотронуться до меня, Ран-Ги. — Равена вспомнила, как вел ее Тропой Духов Рил.
Канриец кивнул и приблизился. На плечо Равены легла теплая ладонь. Тропу Духов Ран-Ги увидел не сразу — его взгляд несколько мгновений растерянно блуждал вокруг, — а потом глаза раскрылись шире.
— Что это, мин-са?
— Это Тропа Духов, Ран-Ги. Один человек сказал мне, что таких троп много. Этими тропами ходили духи-предки Великих Кланов — существа, от которых кланы получили свое могущество. Однако сейчас из всех кланов только лисы сохранили способность видеть их, и… каким-то образом так вышло, что теперь их стала видеть и я.
Всматриваясь в танец золотых пылинок, кружащих перед тропой, Равена сказала:
— Эта тропа должна привести нас в Клан Единорогов. — Вспомнив, что случилось с ней, когда она была на Тропе Духов с Рилом, Равена добавила: — Все время держитесь за меня, Ран-Ги, очень прошу вас. Если отпустите мое плечо — можете попасть туда, где вы ни за что не хотели бы оказаться. Вы не принадлежите к Шести Кланам, поэтому… вряд ли сможете вернуться.
Ран-Ги не ответил, но Равена знала, что он отнесется к предупреждению серьезнее, чем когда-то она на его месте.
Когда они ступили под сень золотых ветвей, Равену охватил внутренний трепет. Золотые деревья изгибались дугой, словно склоняясь в поклонах по обеим сторонам тропы. Солнечные лучи порхали бабочками в золотых кронах и резвились сверчками в золотой траве — безмятежные, радостные, свободные. И душа Равены, захваченная этой золотой легкостью, вдруг тоже почувствовала себя свободной.
Она почти забыла о Ран-Ги. Почти наверняка забыла бы, если бы его ладонь не сжимала ее плечо. Но растворяясь в шелесте листвы, Равена подумала, что в этом месте, где не было времени, где настоящее и прошлое сливались воедино, легко можно было забыть обо всем на свете.
Тропа говорила с ней. Это был шепот множества голосов — далеких и близких одновременно. Одни устремлялись к ней, словно пытаясь что-то сказать, другие держались поодаль. Равена могла различать их: радушные, одержимые, строгие, безучастные. Не различала она только слов.