– Что он может рассказать? Как напился в борделе и отрубился? Или вы держите его связанным в подвале и он видел вас всех в лицо? – не унимался Леотхелаз, пожимая плечами после первых двух вопросов. На его лице промелькнула тень сомнения, высказанное последним предположение показалось нелепым даже ему самому. Это каким надо быть дилетантом, чтобы так похищения осуществлять.
– Что ваша бывшая фаворитка, под номером одиннадцать сорок семь воткнула ему шприц в шею, за что он огрел ее по голове. Это докажет ее прямую причастность к похищению и приведет к ее немедленной казни, – взревел Алистер ударив одновременно всеми пальцами по столешнице прилавка. Хотелось посмотреть на его лицо и увидеть, что оно выражает, хотя это и так понятно – исключительно дикую ярость и ничего больше, – хотя нет, ее не казнят незамедлительно, тут я ошибаюсь. Сперва ее будут очень долго и упорно пытать различными способами, причем, пытать так, что удары Рэймонда покажутся ей нежными прикосновениями, и только потом, в практически не узнаваемом для нас виде, ее казнят, – пока Алистер говорил, я чувствовала, как замерзают мои руки, а кровь отливает от щек и спешит куда-то в пятки. Меня охватил дикий ужас, и даже если бы хотела сделать шаг и заявить о своем присутствии, ни за что не смогла бы заставить ноги пошевелиться. Глаза Лео вдруг перевелись на меня всего на секунду, мы встретились взглядами, и в его промелькнуло узнавание, но он поспешил вернуть внимание к собеседнику, и не выдать моего присутствия. Спасибо ему за это.
– Если она не придёт – он обвинит тебя в причастности, и казнить будут уже тебя. Ты слишком сильно перестраховываешься, он не задержит Эскей после встречи, он убедится, что похитители действительно преследуют свою цель, указанную в требовании и ничего больше, и даст ей уйти, ведь раз ее пустили на встречу – то она и правда стала невольной свидетельницей и не нужна похитителям, несмотря на всю ее стоимость и ценность, – спокойно проговорил принц, его взгляд смягчился, парень оперся о ближайший стеллаж с книгами и неотрывно смотрел на Алистера. Напряженная спина блондина закрывала почти весь обзор, я не видела ни Дейзи, ни окон, которые только что на несколько секунд осветились фарами машины.
– Вы недооцениваете своего брата, Ваше высочество принц Леотхелаз, – чуть ли не прошипел Алистер, сжав руку в кулак и перестав барабанить пальцами по прилавку. Пальцы второй руки удерживали главный атрибут этого мужчины – его шляпу. На фоне беседы, Дейзи неожиданно заинтересовался чем-то по ту сторону окна. Пригнувшись, он отодвинул шторку и внимательно следил за тем, что происходило на улице, – я уже сказал, что да, я совершил ошибку, я и не подумал, что кто-то обратит внимания на пропажу какой-то фаворитки из борделя, но это случилось. Я не ожидал, что Геннадий будет так меня прощупывать, я готовился к допросу, защите своего алиби и предоставлении доказательств собственной невиновности, а не тому представлению, что он устроил. Я ошибся, – последнюю фразу Алистер произнес так, словно ему оказалась противна сама мысль о совершенном просчете и он с трудом признавал это. Мне невольно стало его жаль, хотелось обнять мужчину и заверить, что все будет хорошо, сказать то же, что он когда-то говорил мне.