– Это можно избежать. Мистер Бенет должен отвечать за свой поступок. И то, что он ночует в разных комнатах, а вас держит под охраной, не убережёт его от этого.
– Так что же вы хотели мне рассказать? Не боитесь ли вы расплатиться за это? Всё-таки вы тоже убили её.
– Нет. Я не боюсь. Пусть мистер Бенет посадит меня за это. но я её не убивал.
– Ну да, она уже была мёртвой.
– Нет. И я её выходил. Она жива.
– Что? – Мериэнн вскрикнула и встала на ноги, соскочив с кровати.
– Прошу вас, тише. Присядьте. И прошу, не перебивайте. Я сейчас вам всё расскажу.
Вы знаете правду от страниц из дневника вашего мужа. Знаете лишь то, что знал он. А я знаю куда большее, – дворецкий жестом пригласил девушку присесть, а сам, после того как убедился, что девушка исполнила его просьбу, продолжил рассказ.
Да, мисс Бенет была в точности такой, как её описал в своём дневнике ваш супруг. Но он знал её лишь поверхностно, а я служил при этой семье ещё когда она была совсем малышкой.
Я видел как мистер Бенет, Чарльз Бенет, измывался над ней. Она с детства отличалась сильным характером, совсем не таким, как у её отца. Она была похожа на свою мать, которая приходилась ей тётей.
Её мать, Луиза Бенет была очень своенравной и часто изводила мужа ссорами. Она была очень ревнивой. И брак их держался лишь на долге семьи. Когда миссис Бенет умерла от болезни сердца, Чарльз Бенет, если бы не правила приличия, в тот день расцеловал бы всех, кто сообщил бы ему эту новость.
Наслаждаясь своей беззаботной жизнью вдовца, он и отправил свою дочь на воспитание к своему брату. Когда произошёл этот инцидент, о котором ранее писал ваш супруг, спокойная жизнь Чарльза Бенета закончилась.
Анжелика была очень похожа на свою покойную мать и не давала никому возможности подчинять себя, в том числе и своему отцу, что очень задевало его самолюбие.
Он совершенно не имел понятия, как обходиться с детьми и считал, что его должны любить и уважать просто за то, что он его отец.
Несмотря на то, что гувернантки просили Анжелику вести себя мудрее и быть ласковой с отцом, девчонка не сдавалась.
На самом деле я видел, как после очередного скандала девочка решительно уходила в свою комнату, а сама захлёбывалась слезами от обиды. Она рано потеряла мать, отец её считал источником проблем и позора, и не считал нужным говорить что-то ласковое для своего единственного ребёнка.
Я видел другую Анжелику. Несчастную, беззащитную и такую гордую.
Я всегда её жалел. Мне было больно видеть, как она страдала от того, что её отец болван, которому нужно только он и его отражение в зеркале.