- Я знаю об этом, читал твой трактат. Но не слишком ли кощунственно употреблять такие высокие слова как «дети» и «родители»? Я - всего лишь один из удачно выращенных эмбрионов, полученный путем скрещивания нескольких отобранных биологических материалов.
- И в этом ты тоже ошибаешься. Ты - результат другого эксперимента, если его можно так называть. А я - не просто человек, сдавший свой биоматериал, а действительно твой отец. Как бы абсурдно это не звучало.
Искреннее недоверие промелькнуло в глазах Эрика. Но если бы хоть кто-нибудь видел их сейчас, то ни на секунду не усомнился бы в словах Грема. Одинаково скрещенные на груди руки, нахмуренные брови, чуть согнутые в коленях ноги, словно оба они готовились к прыжку, сверлящий собеседника взгляд - все это было словно зеркальным отображением одного человека.
- Если ты читал трактат, то тебе должно быть известно, что выращенные в условиях лабораторий люди не наследуют ни внешнего сходства, ни привычек, ни безусловных рефлексов родителей, - продолжил свое повествование Грем. - Именно поэтому мы теряем пигментацию волос и кожи, а также индивидуальные особенности строения тел. Боюсь, что через пару сотен лет мы все превратимся в полупрозрачных, совершенно одинаковых призраков. Звучит нелепо, но сейчас подобная внешность входит в моду, и молодежь стремится ей соответствовать, не понимая, к чему это может нас привести.
Я должен рассказать тебе об еще одном из своих открытий: постепенно эмбрионы теряют не только индивидуальные особенности, но и первичные половые признаки. Нам грозит полное вымирание, но не от радиоактивных лучей солнца, не от остывающего ядра планеты, а от элементарной невозможности воспроизводить себе подобных. Совет не распространяет эти сведения среди населения, но ты должен знать правду. Я хочу, чтобы ты ее знал.
- Если я останусь работать здесь, то в любом случае обо всем узнаю. Почему именно сейчас ты решил рассказать мне все это?
- Потому что ты - мой сын. Да, каждый из эмбрионов, созданный и выращенный мной в этой лаборатории, тоже, от части, мой отпрыск. Я искренне переживаю за каждого из них и корю себя за все неудачные попытки. Но ты - особенный, ведь ты зачат и рожден твоей матерью, моей возлюбленной Теей, естественным путем.
- Что?! Ты же только что говорил, что женщины потеряли способность вынашивать и рожать?
- Но только не твоя мать. Она была выбрана из нескольких сотен женщин, как самая здоровая и крепкая. Ее привели в этот исследовательский центр семнадцать лет назад, с целью проведения эксперимента по воссозданию детородной функции женщин. Около года продолжались попытки вначале оплодотворить ее, а затем попросту вживить ей эмбрион. Все они закончились плачевно. Но мы, она и я, были тогда так молоды, безрассудны и понравились друг другу с первого взгляда. Я долгое время ухаживал за Теей во время каждой ее попытки выносить ребенка, и потом, когда она плакала и умоляла Исследователей прекратить эксперименты. Затем твоя мать оправлялась и соглашалась попытаться вновь. По истечению года, поняв бесплотность всех попыток, мы решили прекратить ее мучения, хотя Тея по-прежнему мечтала о ребенке. Прощаясь, мы с ней так увлеклись друг другом, что не сумели дождаться праздничной недели.