Я распахнула рот и так же молча закрыла его, не зная, что тут можно сказать. Несмотря на особенность дара, человеческая подлость всегда обескураживала меня. И я совершенно не понимала, что чувствует Брайен по этому поводу. Впрочем, гадать мне не пришлось.
— Вот так. Я не могу похвастаться ни родословной, ни даже обычной порядочностью своего отца. — Его голос стал жестче. — Он знал обо мне, но это не сподвигло его ни на женитьбу на обесчещенной девушке, ни на помощь ей.
— Мне… жаль.
Брайен нетерпеливо мотнул головой, будто ему не хотелось, чтобы я вмешивалась.
— История не об этом. Моя мать была вынуждена уйти из дома, чтобы не навлечь позор на сестер, иначе бы те не смогли выйти замуж. Она, в отличие от отца, никогда не бежала от ответственности.
Я взглянула на него исподлобья, невольно проникаясь симпатией к его матери. Принцип заботы о других, о тех, кто сопричастен с тобой, был мне хорошо знаком.
— Ей пришлось много и тяжело работать, но мы все равно едва сводили концы с концами. Родные не помогали нам, раз и навсегда вычеркнув из семьи «паршивую отцу».
Брайен ненадолго замолчал, разглядывая что-то позади моего плеча, а затем решительно продолжил:
— Когда мне исполнилось двенадцать, пробудился дар. Он позволил поступить в военную школу и открыл другой путь, который помог выкарабкаться из нищеты. К сожалению, моя мать уже не застала этого времени.
Я облизнула пересохшие губы и чуть надтреснутым голосом, уже догадываясь об ответе, спросила:
— Что с ней случилось?
— Сгорела от лихорадки. У нее не было денег на лекаря, она работала до последнего дня. Пыталась наскрести на аренду комнатки, которую снимала.
— А.
— Я не знал о ее болезни и о том, что арендатор поднял плату! Иначе бы я занял денег, что-нибудь бы придумал. Я бы нашел выход!
Брайен на мгновение опустил голову и вцепился пальцами в светлые, пепельные пряди.
— Когда я узнал об этом. Моим первым желанием было разнести этот дом, наказать и арендатора, поднявшего плату, и лекаря, отказавшего в помощи больной женщине, и даже равнодушных соседей!
Боль в его голосе заставила меня переместиться ближе. Сама того не понимая, я повторила его недавнюю позу: встала рядом с креслом на колени и схватила Брайена за ладонь, словно пыталась вытащить из океана тьмы, поглотившего его.
— Но вы не стали этого делать, — тихо проговорила я.
Брайен поднял на меня взгляд, и по спине пробежали мурашки. Прежде такую сдерживаемую ярость я видела лишь в зеркале.
Уже не первый раз я подумала о том, что странным образом мы с Брайеном находили отражения друг в друге.