Мрачное здание городской темницы возвышалось позади центральной площади уродливой серой глыбой. Архитектура была столь же ужасна, как и сама атмосфера, исходящая от старого двухэтажного дома с раскидистой сетью подвалов: к ощущению безнадежности примешивался запах плесени от бурого мха, поросшего поверх камня.
Колкий, холодный ветер пробрался под мою накидку и задрал подол. Я досадливо поморщилась, стянула тесемки на груди и надвинула коричневый капюшон дешевой, уже промокшей под дождем ткани поглубже на лицо. Мои тяжелые мужские ботинки (для жизни на улице такие гораздо практичнее тонких девичьих туфелек) прошлись по луже, в отражении которой мерцали желтые блики магических фонарей. Они окаймляли безлюдную центральную площадь, но стоило сдвинуться чуть левее — в сторону бедных кварталов, и пришлось бы снова попасть в бархатную, вкрадчивую темноту безлунного вечера.
Противный монотонный дождь зарядил сильнее, и я торопливо миновала арку, чтобы затем нырнуть под спасительный козырек здания тюрьмы. Ее массивные деревянные двери были заперты на засов с внутренней стороны, но чуть сбоку виднелось закрытое ставнями окошечко. Сделав глубокий вздох, я вскинула руку, озябшую без перчаток, и громко постучала.
Тишина.
Куснув щеку изнутри, я снова подняла ладонь, сжала ее в кулак и замолотила уже со всей дури, будто меня, как минимум, убивают:
— Откройте! Пожалуйста, откройте!
Отец всегда говорил, что настойчивость способна открыть любую дверь. Правда вряд ли он имел в виду дверь городской темницы.
Образ отца, возникший в памяти, заставил сердце болезненно сжаться, а подбородок — горделиво подняться. Ивори не оборачиваются назад, мы всегда идем вперед.
Жаль, что из всего благородного семейства Ивори осталась лишь я одна…
— Ну кто там ломится! — Ставни распахнулись, и в окно высунулась заспанная морда стражника. Заметив невольно отступившую меня, он рявкнул: — Чего надо?!
За последние три года я привыкла к самому разному обращению, поэтому хамство меня не смутило, лишь заставило собраться и оценивающе взглянуть на недовольного стражника. Мощная шея, лицо с ярко-выраженной сосудистой сеткой, кривой, будто сломанный нос
— такой тип не вызывал доверия, но и опаски тоже. С ним можно будет поработать.
— Простите, — робко проговорила я и спустила капюшон на волосы, позволив лучам фонаря упасть на лицо. — Мне нужна ваша помощь, сэр.
Очевидно, на стражника подействовал не мой просительный тон, но миловидная мордашка, которая так часто выручала меня из неприятностей.
Даже забавно, какое большое значение многие люди придают внешности.
