Да, пусть будет насадил. Что уж миндальничать. Я вообще Мисс Прямота, пусть наслаждается.
Демид переворачивается на спину и смеется, прикрыв лицо ладонью.
— Лерка… какая же ты…
От этого смеха узел внутри груди ослабевает. Я снова переключаюсь из режима боевой мегеры в режим маленькой смущенной девочки.
— Хватит ржать, — пихаю его в бок.
Он рывком притягивает к себе, так что распластываюсь у него на груди, и гладит по волосам, рассматривая меня, как чудо-юдо.
— Глупая. Если я тебя сейчас… насажу, ты рыдать будешь кровавыми слезами, а потом еще неделю будешь бояться без трусов остаться, — чмокает в нос. — Поверь, так будет лучше.
Он разжимает руки, и я тут же с него сползаю. Сажусь на краю дивана, накинув себе на плечи простыню. Не всю — ее край прикрывает то, что у Демида ниже пояса.
— То есть ничего такого эдакого с утра не будет?
— Я бы не отказался от глубокого минета, но думаю, пока ты к такому не готова, — снова смеется, перехватив мой изумленный взгляд на его пах. Под простыней явно намечается движение.
Минет… оооо… Щеки просто полыхают. Если я сегодня не помру от смущения, это будет просто нереальный подвиг.
— Совместный душ тоже отменяется, — невозмутимо разводит руками, — потому что джентльмен во мне слаб.
— И что теперь? — выдыхаю разочарованно и в то же время облегченно. Он прав, я пока не готова к продолжению. Ни к душу, ни к минету. Мне бы с собственным дыханием справиться.
— Ничего. Раз больше не спишь, то подъем. Я хочу кофе, — откидывает тряпку в сторону и садится так стремительно, что я даже охнуть не успеваю.
Темная полоска волос ведет взгляд от пупка вниз к вздыбленному члену. Я зависаю на нем на долю секунды перед тем, как отвернуться. Рот сам наполняется слюной, а между ног становится нестерпимо горячо. Когда-нибудь я наберусь смелости, переборю эту идиотскую робость и прикоснусь к нему. Рукой, губами, языком… Возможно даже завтра…
В этот момент чувствую себя невообразимо испорченной, и это так волнительно, остро, что сбивается дыхание.
Демид в отличие от меня стеснительностью не страдает. Абсолютно нагой неспешно проходится по комнате, демонстрируя гибкое, рельефно вылепленное тело, подбирает вещи с пола, натягивает домашние брюки и выходит из комнаты. Проводив его шальным взглядом, я со стоном падаю на подушку.
Я лежу в кровати еще минут пять, пытаясь собрать себя в кучу и отдышаться.
Адреналин зашкаливает, дурные фантазии фонтанируют, сердце вообще не в курсе, что должно биться в груди — пульсирует везде, начиная от пальцев на ногах и заканчивая натертым местом между ног.