Почернело, помрачнело лицо Юрия Ингваревича, а в глазах его отразилась застарелая отцовская боль, что до конца дней будет жить в его сердце… Замер он ненадолго — а после произнес совершенно чужим, надтреснувшим голосом:
— Что же Егор… Я должен поблагодарить тебя за все.
Но я лишь отрицательно мотнул головой:
— Да не в благодарности дело, княже. Монголы вернутся. Батый — вернется, и вернется в большой силе. Булгары разбили татар после Калки, и поганые собирались в поход на запад четырнадцать лет. Но после привели с собой несметное полчище… А мы ведь даже не разбили врага. Мы, в сущности, его лишь обманули! Ну и переиграли их хитрый план — хотя в моих видениях татары разгромили и рязанскую, и владимирскую рати в открытом поле, без особых усилий взяли все встреченные им города, разорили все до единой веси по Прони и Оке… В других же видениях мне открылось, как поганые использовали мгновенно сгорающую китайскую огнесмесь при штурме Рязани, как с помощью ее они истребили спешенных гридей, защищающих пролом в стене! Именно поэтому я рискнул своей жизнью и жизнями ближников, чтобы уничтожить ее… Но монголы обязательно привезут новый запас огнесмесей, и следить за ним будет не в пример тщательнее!
Потратив всего мгновение, чтобы перевести дух, я вновь заговорил:
— Новых видений у меня давно не было. Открылось лишь то, что Бату-хан желает вернуться. Как и его лучший воевода, нойон Субэдэй, потерявший в сече под Переяславлем своего сына, Кукуджу…
При последних словах князь не удержал мстительной улыбки, после чего спросил уже более-менее спокойно и деловито:
— Я много раз прислушивался к тебе, тысяцкий голова, и ни разу не пожалел о том, что тебя послушал. Послушаю и вновь! Так не томи же, открой, что ныне предлагаешь?
Сердце мое забилось в груди очень быстро — от волнения и даже страха за те слова, ради которых я и затеял текущий разговор. Наконец, решившись, я начал — пусть и немного издалека:
— Ни Рязань, ни Муром в одиночку не выстоят.
Юрий Ингваревич согласно кивнул, после чего вполне спокойно ответил:
— Что же, мы всегда сможем вновь позвать на помощь рать Юрия Всеволодовича.
Однако я вновь отрицательно махнул головой:
— Нет княже, просто не успеем. Татары отступят в Булгар, там они перезимуют. А в следующий раз — может и этим летом — они смогут ударить вновь. И со стороны Рязани, и со стороны Мурома, а может, и с обеих сторон… А сколько времени князь Владимира сможет держать свои дружины на юге? И что будет, если татарва пойдет от Нижнего Новгорода уже на его вотчину?
Князь с легким, пока еще только зарождающимся раздражением, спросил: