— Теперь и продохнуть свободно нельзя, — пробурчала Ирда.
— Но мы ж не против, подруга, — Грешрари хлопнула ту по плечу, отчего тифлинг пошатнулась, — Нам ведь тоже кое-что перепадает. Пускай и нет той любви, зато есть отличный секс и новые уровни.
— Эм… — тифлинг покосилась на неё, — Спасибо…
— За что? — рассмеялась орчанка, — Брось, эти сопли только для… ой, ну, в общем… не для таких, как я.
— А что для таких, как ты? — с интересом спросила Ирда.
— Для нас… уф… даже не знаю, — Грешрари сразу поникла и пожала плечами, — Честно говоря, я ведь никогда по-настоящему не любила. Даже не знаю, с чем сравнить. Вот ты мне скажи, что такое любовь?
— Это словами не передать.
— Наверное, — вновь пробормотала зеленокожая воительница, — Хотя… вот есть же наш Герой. И вроде бы нет между нами каких-то там сюсюканий или чего-то подобного. Но я готова за него жизнь положить. И как за нашего капитана, и как за… мужчину, что ли…
И вновь тишина.
— Так, может, это и есть любовь? — поинтересовалась Верона, обернувшись к ним на мгновение. Но тут же замерла, — Девочки, я что-то чувствую. И мне это не нравится.
— Отлично, — радостно прорычала орчанка, перехватив секиру, — Значит, я от этого буду балдеть.
* * *
«Ёлки, вот за что так ко мне относится Судьба? И переспал с таким количеством женщин, а ночное зрение так и не приобрёл. И ладно ещё б от Ирды забрал, но ведь у неё это не умение, а физиологическая особенность. Она была рождена, способная видеть во мраке».
Я двигался по широкому круглому туннелю, который изредка подсвечивался жёлто-синим лишайником. Но этого света мне не хватало даже для того, чтобы не спотыкаться. Приходилось постоянно пользоваться «Осязанием», дабы не рухнуть на камни или не напороться на острый штык. С другой стороны, умение позволяло мне находить ловушки. Вот только в этом подземелье их не было, что меня одновременно и радовало, и напрягало.
«Если чёртов маг, или кто он там, создаёт таких монстров, как Дьявольские псы, то он должен был озаботиться о своей безопасности. Но по факту только слизняки. Даже псов нет, хотя они могли подохнуть там на поверхности. Или же сидеть прикованные где-то дальше. Но если опасности нет сейчас, то это не значит, что её нет вовсе. Скорее всего, что-то более грандиозное ждёт меня дальше. И я уверен, что мне это не понравится».
Внезапно в моей голове прозвучала совершенно посторонняя мысль. Но я не смог даже уловить её смысл. Она мгновенно пронеслась и исчезла. Однако я чётко осознавал, что не думал даже близко о чём-то подобном.
«О чём? Я же ни черта не понял».