— Даже боюсь предположить, что ты с ними делал, — произнесла Нера.
— Лучше не представлять, — согласился он, — Вам всё равно не понравится.
— Подожди, — вступила в разговор Верона, до этого молчавшая, — Ты же сказал, что туда попали все, кто ехал с вами. Но разве другие рабы были в чём-то перед тобой виноваты?
— Нет, — Минос пожал плечами, — Я их и не трогал, отпустил всех в другой зал. Единственное, чем я мог им помочь. Выжили или нет, не знаю.
— Никто не вышел из лабиринта, — ответил я, — Я был вторым, кому это удалось.
— Что ж, — хмыкнул он, — Теперь нас таких много.
— Не самая радужная перспектива, — процедила сквозь зубы Нера.
— Да брось, подруга, — минотавр хлопнул её по колену, отчего женщина чуть было не завалилась набок, — Ну, подумаешь, теперь связана с нашим Героем. Зато не торчишь в холодном зале в одиночестве.
— Я была в пустыне и не одна.
— И что? Довольствовалась этим?
Она засопела, сложив руки.
— Отвали.
— Как скажешь, дорогуша, — Минос посмотрел на меня, — Я же благодарен тебе, Вал. Не убил меня и то хорошо. Даже помог выбраться и освободиться от заклинания мага.
— Ага, — я усмехнулся в ответ, — Помню, как мы «договаривались».
— Злишься, что ли?
— Уже нет, ты своё получил.
— Это да, — протянул он, — Пришлось тогда наверху побегать. Первые дни тяжело было с голыми-то руками. Душил тварей вот этими вот пальцами, — показал нам свои лапищи, — А уж как у них шею хрустят, вы бы слышали.
— Не особо интересно, — улыбнулась ему Ирда, — Нам хватило смертей на пути, — после обратилась ко мне, — Вал, ничего не слышно?
Я вновь обратился мысленно к тем, кто мог быть за каменным завалом, но снова ничего не услышал.
— Нет, — ответил я, — Так что ждём. Кстати, — я недоверчиво покосился на минотавра, — Помнится, ты рассказывал мне другую историю. Сперва археолог, теперь вот гладиатор. Где же правда?
— А вот ты мне и скажи, — рассмеялся Минос, — Можешь же в голову забраться.
— Э, нет, в твою извращённую башку я не полезу, — отнекивался я, — Тем более, у нас есть ещё одна интересная кандидатура, — покосился на дриаду, — Наяда, расскажешь, что же с тобой произошло?
— Да ничего особого, — пробормотала она, поджав под себя колени и обхватив их руками.
— Если не хочешь, не говори.
Наяда обвела нас взглядом, вздохнула и произнесла:
— Всё несколько сложно, ведь никто из попавших в лабиринт не хотел этого. Кроме меня.
— Ого, и что же послужило для такого решения?
— Боль, — тихо отозвалась она, — Много боли.
— Оу… — я замялся, — Ладно, тогда…
— Мне несложно, — наконец дриада пришла в себя и посмотрела на нас более решительно, — С тех пор прошло уже много лет. Больше сотни.