Сзади, где-то вдалеке от него пошатнулась машина. Снова ничего. От нехватки воздуха сердце сильно трепалось в груди и билось, оглушая и принуждая дышать хоть немного чаще. Он сглотнул. Боязно было двигаться или пытаться осмотреться. Неприятное ощущение чужого взгляда не покидало.
Так прошло ещё полчаса. Снег под Картером таял, одежда промокала. Он время от времени закрывал глаза, но тут же видел рой других. Светящиеся зеленые по краям с белесыми как перегретый металл кляксы на месте зрачков. Сомнений почти не было: оно ждёт, пока ещё помнит о нём.
Вдруг он понял: это было другое чудище. Ноны едва ли способны настолько долго сохранять свою память. Не посчастливилось встретить ещё одного Сборщика в доме. Но о чём он говорил? Неужели они когда-то были знакомы? И что за минотавр? Какая-то тарабарщина. Странно было и то, что он предупредил его.
Ответы бы не появились сами собой, потому он закончил думать об этом до другого удобного случая.
Вдруг грохочущий, полный боли и ненависти рык пронёсся над улицей. Видения скоро прекратились.
Обождав ещё пару минут, он встал и, не оборачиваясь, ушёл в ночь искать другой ночлег.
Глава 6, …среди обломков истории…
Тяжело выдохнув, он всё же отвалил от себя серый давно истлевший за годы под солнцем и дождями поддон. Ночь миновала, идти было безопаснее, а вчерашняя стычка у Форта более может не занимать внимание. Конечно, были мысли и догадки были, почему именно в тот день и час ноны организовано не обошли стороной его, но домыслы и паранойя по-прежнему оставались недостижимой роскошью полной безопасности. Маршрут требовалось перестроить: движение под землёй больше не представлялось возможным из-за засевшего в канализации Сборщика, а в окрестностях может сидеть в засаде встреченный в доме.
Сборщики были преимущественно территориальным созданиями и не заходили на границы прочих Сборщиков, однако могли мигрировать на свободные пространства. Возможно, вчерашняя встреча случилась с постояльцем дома, которого потревожили, разрушив потолок прямо над его логовом и приведя туда чужака. Что достоверно заставило его не атаковать Картера – всё такая же бредовая загадка, как и речь монстра.
Картер размялся, похрустывая суставами рук и ног. Они замерзли за часы, проведенные в одном положении во время сухой вьюги. Правда, позволить себе бежать дальше любого скудного укрытия ночью подобно непреднамеренному самоубийству. Пальцы нехотя двигались, мышцы терпимо болели. Можно было попытаться осмотреться через щели поддона.
Снаружи всё ещё мело. Снег летел, и за ним близстоящие здания казались серыми миражами. В такую погоду идти тяжело. Кусок галеты продолжал давать силы, но бестолковый тревожный сон отдыха не принёс, поэтому представить себе вылазку во время такого снегопада было затруднительно.