Итак, вечером 30 декабря город погрузился в космическую тьму. Как звезды Млечного пути рассыпались по улицам фары автомобилей, а посреди этой холодной вселенной яркой кометой горела унавоженная труба художника Мухина с сомнительной фигурой наверху. «В Петербурге наступил конец света: встали поезда в метро, не работала связь и радио, пропала вода» – так описала это знаменательное событие газета «Комсомольская правда». Вслед за Петербургом без света осталась и Ленинградская область, сообщила газета. По городу ползли слухи, что где-то заложена бомба.
Как мухи на навоз к трубе стали слетаться экстренные службы. Первыми прибыли представители госуслуг в электронном виде, затем служба ФСБ по защите конституционного строя, аварийная канализации, пожарные, полиция и скорая помощь. Далее в порядке живой очереди следовали: аварийная водоканала и газа, ликвидация химических и ртутных загрязнений, спасение на водах и так далее. Последними к месту прибыли электрики.
К моменту их появления вокруг трубы как у новогодней елки водили хороводы поисковики, спасатели, следователи, таможенники и санитары. Дальше толпились прочие ответственные лица. К самой трубе было не подступиться.
Наконец распугивая встреченных мигалкой, прибыл дородный дядька в пальто. Толпа расступилась. Дядька проследовал к трубе, принюхался, поковырял пальцем в мерзлом навозе. Затем он повернулся к толпе и долго угрожал матерясь. Суть претензий дородного уловить было трудно, из его сбивчивой речи следовало, что раздолбаи безрукие допустили новогодний позор на его голову, за что он их всех закопает под этой трубой. Ну, это если в нескольких словах.
Посреди этой речи кто-то из «спасателей» робко подсказал, что нашел на стене рубильник, который, видимо, связан «с этим явлением». Перешагивая через рельсы, дядька подошел к кирпичной стене, осмотрел рубильник, потрогал рукоятку. Затем решительно дернул ее вниз. Труба потухла. Все молча стояли в темноте.
– Хм, – сказал толстый дядька, – дайте-ка свет.
Кто-то любезно посветил на стену телефоном. Толстяк снова схватился за ручку и дернул ее вверх. Труба вновь засияла новогодними гирляндами, фонарь наверху бросал блики по сторонам.
Следующие десять минут дядька то поднимал, то опускал ручку рубильника. «Елка» то загоралась, то тухла. Каждый раз толстяк сопровождал это явление удивленным возгласом «Хм…!». Наигравшись, толстый дал указание «разобраться и доложить», влез в машину и убыл обратно, сверкая мигалкой.