— У тебя не будет наследников, — напомнила я, и он пожал плечами:
— А я и не глава клана. Пусть брат отдувается.
Вздохнув, я прижалась к нему. Лучше бы все-таки у нас все получилось по-нормальному. Это сейчас ему не нужны наследники, а потом понадобятся. Сейчас он говорит, что ему достаточно того, что могу дать я — а потом захочется нормальной семейной жизни. Не хочу, чтобы через несколько месяцев или лет он возненавидел меня… поэтому лучше уйти тогда, когда в его сердце еще любовь. От мысли о расставании с ним мне снова стало больно, уже привычно, и я затолкала эти мысли подальше — подумаю потом.
Следующим утром, проснувшись, я открыла глаза, увидела рядом еще спящего шисюна и тут же обнаружила, что на моем лице блуждает дурацкая счастливая улыбка. Да, остается только признать, что я влипла, как муха в варенье, и надеяться, что у нашей истории будет счастливый конец, иначе, как ту муху, ничего хорошего меня не ждет.
Глава 24
Собственно, это было несколько часов назад. Теперь же, покинув город, мы пешком шли по узкой тропинке посреди рапсового поля, спешившись, чтобы размять ноги, и вели коней в поводу.
Все время пути я напряженно размышляла, что же делать, и не могла придумать ничего путного. Ладно, шисюн что-нибудь придумает — решила я, поднимая на него взгляд, и он ответил мне легкой улыбкой. Улыбнувшись, я перевела взгляд на море зеленой травы и блаженно вздохнула: как же тут все-таки красиво! Колышутся на ветру цветы, светит солнышко, веет легкий ветерок, весело бегут крестьяне…
— Господа заклинатели! — разнесшийся над полем вопль был способен поднять и мертвеца из могилы. — Подождите!
Фэн Хай обернулся и смерил бегущих к нам людей задумчивым взглядом.
— Надеюсь, хотя бы этот не попросит собирать груши, — произнес он, терпеливо дожидаясь, пока крестьяне добегут до нас.
— Если что, меньше чем на треть урожая не соглашайся, — шепнула я. — Отправишь сюда какой-нибудь курс, будем им и практика, и компот потом сварим.
Фэн Хай только хмыкнул — наверное, где-то в конце учебника по этике заклинателей, докуда я еще не успела дочитать, была сделана приписка о том, что честь заклинателей марается от сельскохозяйственных работ.
— Господа заклинатели, — молодой парнишка в остроконечной соломенной шляпе и выгоревшей на солнце одежде, наконец-то добежав до нас, остановился и упер руки в колени, пытаясь отдышаться, — помогите! У нас ночью такое ходит… и воет так, что вздохнуть страшно… стены царапает, а утром куды-то девается. Уже третью ночь не спим, караулим по очереди!
"Второй крестьянин", вблизи оказавшейся крупной светлой собакой, с веселым лаем носился вокруг своего хозяина.