Он являл собой мышиного цвета параллелепипед между шедшей выше по сопке Советской улицей, по которой он официально числился за номером 35, и Ленинской, шедший ниже, на которой, дорогие граждане, стоял 75-м нумером Камчатский областной театр.
В их культурную среду втиснулся подвластный Фемиде Федеральный суд, занимавший красивое белое здание в стиле классицизма с портиком, колоннами и двумя рядами высоченных ёлок на подъездной аллейке, за которой и начиналась лестница, ведущая к кинотеатру. Перила, выкрашенные красной краской, позволяли глазу далеко следить их бег.
Этот подъём был длиннее, чем от кинотеатра до Советской, на которую можно было выйти, сесть в автобус и поехать домой – то давно забытое ощущение мегаполиса, которое и вызывало чувство восторга рыбачинского Робинзона. Было в общем-то даже неважно, какой фильм смотреть, важным было ощущение цивилизации, ощущение счастья общественного транспорта.
В Октябрьском располагалось довольно славное кафе, с ярким интерьером; касаемо же самого предлагаемого зрителю контента, то из всего посмотренного запомнились восемь демонов Эмили Роуз и новые 300 спартанцев., т.е. ровным счётом 309 персонажей в названиях Причём спартанцы – в самом негативном ключе, переплюнув обезумевшую Роуз.
Как-то раз, после трудового дня мы решили заглянуть в кино и немного расслабиться. Увы, со спартанцами не получилось, брызги крови летели в экран. Зато хорошо запомнился эпизод, ставший впоследствии мемом;
– This is Sparta!
Там, где послы Артаксеркса операторски потрясающе падали в яму. Потом, много лет спустя, я смогла оценить заставку и конец фильма, где царь Леонид кожей, буквально всем нутром, осязает, впитывает и осознаёт малейшие движения окружающего его мира, каждым волоском, каждой клеточкой понимая, что произойдёт в следующую секунду.
Именно так, каждым миллиметром тела и каждым мозговым нейроном я ощутила и впитала цивилизацию Петропавловска, города, который я полюбила навсегда, где навечно была оставлена Камчатке, этому удивительному краю, частичка моей души.
КАМЧАТКА. ЖАННА РАФАЭЛОВНА.
В Петропавловске-Камчатском есть большой бассейн, а при нём школа Олимпийского резерва по плаванью. Жэка занимался пять дней в неделю, плавая до изнеможения и прыгая для расслабления с вышки. В ожидании я пила прохладительные напитки в буфете, в периметре из кадок с олеандрами, и всё было хорошо.
Пока однажды, после школы, посреди олеандров он не огорошил меня гордым рассказом, что приходили педагоги из соседней музыкалки отбирать детей, и он поступил в класс виолончели.