Через неделю, когда он начал мало-мальски держать удар и даже отбиваться, около ринга появились зрители. Сначала два здоровенных амбала, на следующий день с ними пришел невзрачный маленький мужчина в очках, которые он нервно поправлял, противно жмурясь от удовольствия после каждого кровавого выпада на ринге.
Через несколько дней зрителей стало больше, даже поставили несколько столиков в той зоне, куда не попадал тусклый свет от больших ламп, расположенных под высоким потолком. Шепотки и гул голосов подсказал Матвею, что во время боя принимались ставки. Сволочи. Для них это было лишь еще одним развлечением. А для него — вопрос жизни, его и его семьи.
После первого выигранного им боя в зале раздался разочарованный гул — видимо, основная часть ставок была не про его честь. В чем он убедился уже потом, когда после боя его привели в каморку и избили так, что он потерял сознание. После этого ему дали два дня, чтобы прийти в себя — и опять выставили на ринге.
Теперь Матвей стал понимать условия игры — наносил редкие, но точные удары, стараясь не подставлять слишком себя, но давая выиграть противнику. Только это спасало его от очередных " разбирательств".
Проведя неделю в таких " легких" боях, Матвей ожидал, когда за ним придут, чтобы отвести на ринг. Внутренне он уже привык к этому ежедневному выбросу адреналина, которые очищали разум от злости и позволяли лучше думать.
Но никто не пришел.
Он прождал до вечера, однако охранник только принес ему ужин, раздраженно бросив разнос в ноги.
— Боя не будет? — хмуро посмотрел Матвей исподлобья на пришедшего.
— Сегодня нет, — буркнул охранник.
По голосу Матвей понял, что что-то происходит. Сегодня за ним смотрел Кривой, который, как понял пленник, бы немного поспокойнее своих напарников. Иногда он даже не пристегивал Матвея, давая возможность походить по своей камере, чтобы размять ноги, но тихо попросил не говорить об этом никому, все же возвращая к ночи оковы на руку Аниного мужа.
— Что происходит? — осторожно спросил Матвей, боясь разозлить Кривого лишними расспросами.
Но тот, видимо, не пылал такой беспричинной яростью как остальные и был немного человечнее. Хотя особых надежд на его расположение Матвей не возлагал.
— Наверху заварушка, у босса проблемы. Мусора устроили облавы и прикрыли многих нужных людей, — куда-то в стену буркнул охранник. — Завтра тебя перевезут в другое место, — он круто развернулся и вышел, оставив Матвея в глубокой задумчивости.
Глава 34
Но Матвея так никуда и не перевезли. Еще два дня он просидел в той же самой каморке, слушая лишь надоевшую до зубовного скрежета капель с потолка. Хлыст больше не объявлялся, и создавалось такое ощущение, что за ним смотрит только Кривой — ни людей, ни звуков за ржавой дверью.