(Ин. 3:5–6). В силу всецелой поврежденности человеческой природы естественное рождение оказалось ущербным, так что без благодатного восполнения человек, родившийся на земле, оказывается непригодным для жизни с Богом, в Царстве Небесном. Таинство Крещения и является тем священнодействием, которое восполняет ущербность, неполноту плотского рождения.
Святые отцы едины в том, что первородный грех как некое греховное состояние человека, при котором он отчужден от Бога и порабощен греху, смерти и диаволу, передается от родителей к потомкам. Хотя потомки лично не участвовали в первоначальном преступлении прародителей, они наследуют их греховное состояние по двум причинам: 1) единство человеческой природы, которую потомки воспринимают от согрешивших прародителей, и 2) страстный способ зачатия и рождения, который оскверняет самый начальный момент человеческого существования.
Свт. Афанасий Александрийский, утверждая, что первородный грех распространяется от родителей к потомкам не просто в силу их природного единства, но и по причине страстности зачатия, основывает свое мнение на словах пророка Давида (см.: Пс. 50:7): Все рождаемые от Адама зачинаются во грехах, подпадая осуждению прародителя. А сказанное: и во гресех роди мя мати моя – означает, что общая всем нам матерь – Ева – первая породила грех как возжелавшая удовольствия. Потому и о нас, подпадших осуждению матери, говорится, что и мы рождаемся во грехах. Давид показывает, как человеческая природа изначала в преступлении Евы подпала греху и как рождение стало подлежать проклятию.[468] В данном случае свт. Афанасий исходит из общепринятой святоотеческой мысли, что до грехопадения рождение детей должно было происходить бесстрастно, ибо они жили в раю подобно ангелам, ни воспламеняясь похотью, ни подвергаясь досаждению других страстей.[469]
Суждения о том, что в самом акте зачатия и рождения человек приобщается к потоку греховной скверны, идущему от Адама, встречаются и у многих святых отцов. Например, свт. Ириней Лионский говорит: Человек, по плотскому рождению от Адама сделавшись преступным, нуждался в бане возрождения.[470] На этой мысли основывается аргументация в пользу необходимости Крещения младенцев в Постановлениях церковных Соборов и святоотеческих творениях.
Свт. Григорий Нисский, пытаясь проникнуть в эту тайну, замечает, что скотский и бессловесный способ взаимного преемства [471] стал таинственным источником греховных страстей в человеке: Я думаю, что из этого начала и всякая страсть, как будто из источника вытекая, наполняет человеческую жизнь. Доказательство же этих слов – сродство страстей, которые равно обнаруживаются в нас и бессловесных.