— Нет, — твёрдым голосом отвечаю я. — Я не спала, в отличие от тебя. Было жутко.
— Да, ты трусиха. Надеюсь, тебя не часто мучают кошмары, — ободряюще улыбается сестрица и целует воздух возле моей щеки. — Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, — отвечаю я машинально.
Отставляю содовую в сторону — я почти не употребляю газировку. Предпочитаю простую минеральную воду или натуральный свежевыжатый яблочный сок. Поднимаюсь к себе наверх и долго ворочаюсь в большой кровати, борясь с желанием помолиться и попросить у бога в очередной раз:
— Забери её. Забери мою память…
Это случилось пять лет назад. В то лето я вернулась на каникулы в дом родителей. В первый день после возвращения я не встретила отца в стенах дома. Только мать. На следующий день я наткнулась на него в коридоре дома. Незаметно для себя я распласталась по стенке. Отец обвёл меня строгим взглядом, не сулящим ничего хорошего.
— Верхняя пуговица, — скомандовал он.
— Да, папа, — прошептала я, застёгивая платье наглухо до самой горловины.
На улице так жара, что попкорн можно приготовить, просто бросая зёрна кукурузы на разогретый асфальт. Сара носится в коротеньком сарафане и лёгких бриджах. А на мне — тёмно-серое платье из плотной ткани. Длинные рукава и ряд пуговиц до самой горловины.
— Пройдём в кабинет, Эбигейл. Расскажешь, как твои успехи…
Я вытянулась по струнке и последовала за отцом. Он неторопливо сел в кресло и загрузил данные по моей успеваемости, зайдя на сайт колледжа. Несколько минут прошли в тягостной тишине.
— Итак… — отец перевёл на меня тяжёлый взгляд. Сцепил пальцы под подбородком. — Кажется, всё в полном порядке. Всё, кроме богослужения… — отец постучал по столу пальцем. — В примечаниях указано, что на службе ты позволила себе смеяться.
— Прости, отец, это была случайность. Девочка из хора неловко упала и… — попыталась оправдаться я.
— Неуважение к Господу — это случайность? — резким тоном спросил отец. Поднялся и подошёл ко мне, зависнув грозовой тучей. — Ты расстраиваешь меня, Эбигейл.
— Прости, отец. Это больше не повторится. Я буду прилежно стараться в следующем семестре.
— Нет, — резко оборвал меня отец. — Ты будешь стараться, начиная с сегодняшнего дня.
Отец резко сунул руку в карман и протянул мне молитвенные чётки.
— Я хочу, чтобы ты вела себя достойно, и не окуналась в скверну… — чётко проговорил отец, сжимая мои пальцы вокруг чёток. — Повтори все молитвы и песнопения. Ты должна быть образованной не только умственно, но и духовно.
Я сжала чётки, чувствуя, что готова разрыдаться от несправедливого отношения. Отец внезапно погладил меня по щеке и заправил рыжую прядь, выбившуюся из хвоста. Жест вышел нежным и завораживающим, но потом он внезапно оттолкнул меня в плечо.