Эзра не понимал, как такое слияние сражающихся кланов может работать. Даже при том обстоятельстве, что они могли. В лживом городе, они сражались до победы вместе из-за чрезвычайных обстоятельств. Подлинная связь еще должна быть доказана, и это испытание произойдет, куда бы они ни отправились, куда бы огромный корабль не отвез их.
В мозгу Эзры еще более усложняло ситуацию то, что Гаунт не был Танитцем, Вергхастцем или Белладонцем.
Он был другим, с запахом хорошей, промасленной кожи. Так же другими были Ладд (пепел и кремень), и Харк (костная мука и химикаты). И, так же, старик Цвейл, хотя, как это понимал Эзра, клан держал Цвейла поблизости, чтобы их мог развлечь скачущий псих. Вожди Антилла часто оставляли дурачкам жизнь именно по этой причине. Названиями для них были жестир или фуле.
Гаунт, Ладд, Харк. Они были Танитцами, но не Танитцами. Это озадачивало. Сражающийся клан, уже перемешанный кровью и запахом, позволил вести себя людьми из кланов из других мест.
Эзра решил, что никогда этого не поймет, даже если доживет до сорока лет.
Колеа, Белтайн и Баскевиль прошли по проходу в жилище Гаунта. Через мгновение сам Гаунт прошел мимо, один, шагая целенаправленно.
Эзра опустил свой рейн-боу. Затем он быстро поднял его снова, когда последняя фигура прошла мимо.
Макколл. Начальник разведчиков. Начальник охотников. Танитец, настолько Танитец, что его Танитский запах был сильнее, чем у кого-либо, хотя Эзра сомневался, что кто-нибудь сможет выследить след человека.
Внезапно Макколл остановился, на полпути по проходу, повернулся и посмотрел прямо в тени, в то место, где скрывался Эзра. Он улыбнулся.
— Все в порядке, Эзра? — спросил он.
Эзра замер, затем кивнул.
— Хорошо, — оскалился Макколл. — Продолжай. — Он ушел в жилище командира.
Для таких людей, как Макколл, у Нихтгейнцев тоже было слово. Это было сидзе. Оно означало – призрак.
Комната была весьма маленькой, всего лишь стальной коробкой, со столом в центре. Белтайну пришлось, за несколько дней после погрузки на транспортник, выпросить, позаимствовать или украсть несколько стульев, чтобы превратить место в некоторое подобие комнаты для совещаний. Церковные скамьи с драной обивкой, несколько табуреток, пара кресел с высокой спинкой, оба из которых так свободно болтались на ножке, что трещали и раскачивались.
— Всем привет, — сказал Гаунт, снимая плащ. — Садитесь. — Офицеры полка стояли из вежливости. Теперь они заняли свои места.
Колеа с Роуном расположились на одной скамье, Дорден и Харк на другой. Баскевиль рванул на одно из трещащих кресел, а Макколл расположился на его близнеце. Белтайн уселся на табурет. Ладд занял угол комнаты и остался стоять.