Первые удары были, как копья плавленого стекла, обжигающе синие, появляющиеся и исчезающие в наносекунды.
Облака, через которые они пролетали, оставались рваными. Там, где они прикасались, земля испарялась и превращалась в кратеры тридцати метров шириной. Защитные валы, бронированные башни, толстые барьеры из камня и металла исчезали, и вместе с ними, орудийные батареи и команды, которые располагались здесь. Не осталось ничего, кроме расплавленного стекла, пепла и глубоких каменных чаш, таких горячих, что светились розовым.
Каждый удар сопровождался ужасной атмосферной декомпрессией, которая всасывала обломки, как взрыв бомбы, только в обратном направлении.
Удары производили батареи гигантских военных кораблей, зависших над тропосферой. Их роскошные корпуса сияли золотом и бронзой в перламутровом свете восходящего солнца, а их огромные темно-красные носы разрезали тончайший тюль высоких холодных облаков, так что они напоминали флот морских галер из легенд. Область большой высоты была так разрежена и спокойна, что их массивные орудийные системы выбрасывали наружу копья видимого тепла с едва слышимым выдохом.
Другие корабли, огромные транспортники, опустошали себя в небо, как раздутые королевы насекомых, дающие жизнь миллионам яиц. Их отпрыски падали бурей с выжженных и проколотых облаков, и подхватывались и переносились ураганными ветрами, несущимися от моря. Бесчисленные десантные корабли хлынули, как косяки рыб. Тучи десантных капсул полетели лавиной, как зерна с руки сеятеля.
Защитники К’эздрака начали стрелять, хотя их усилия были едва ощутимым дождичком на фоне потопа. Затем проснулись более тяжелые огневые точки, и воздушные взрывы разнеслись над берегом. В конце концов, мощный оранжевый огонь начал расплескиваться по небу, закручиваясь в длинные ленты от чудовищных штормов. Клубы черного дыма исполосовали воздух, как сотни грязных отпечатков пальцев.
Для своих обитателей, К’эздрак всегда казался горизонтальным: длинные парапеты и защитные стены пролегали на километры, изгибаясь и закручиваясь вокруг изгибов берега, с плоскостями из грязи, приносимой приливами, прибрежными болотами, трепещущими на ветру травами и волнистой поверхностью серого моря. Это было место широких углов и перспектив, широкого размаха.
За пять минут, эта горизонтальность изменилась. Место стало вертикальным, где эта вертикальность была настойчиво навязана с неба лучами и полосами ослепительной энергии, пронизывающей облака. Небо стало высоким и далеким, подсвеченным внутренним огнем. Укрепленные блоки К’эздрака уменьшились до, всего лишь, силуэта на поверхности мира, пока возвышающееся небо светилось над ним, как какой-нибудь прекрасный вид на восшествие на небеса, или парящую лестницу, ведущую к подножию Золотого Трона.