– Родители… – выкрикнул я, словно утопающий, цепляющийся за соломинку.
– Ну, давай посмотрим, – спокойно произнесла старуха.
Вдруг перед моим взглядом развернулась панорама города с высоты птичьего полёта, и я понял, что могу усилием воли заглянуть в любую квартиру и мысли людей. Лихорадочно направил свой взор по знакомому адресу. Вот их дом, вот квартира, и вот они сами отец с мамой.
Молясь всем богам, заглянул в их мысли…
Вздох разочарования сорвался с моих губ. Много лет мы с ними не разговаривали, они почти не вспоминают и не надеются на меня. В их жизни мне нет места.
В отчаяние начал метаться по знакомым, друзьям, коллегам, одногруппникам. БЕСПОЛЕЗНО!!! Даже тимейты особо обо мне не думают.
Никто меня не ждёт и не вспоминает, никто не надеется, да и зачем, что я когда-либо им дал? НИЧЕГО.
Я обессилено осел на пол и с тоской посмотрел на старуху.
– Ты отказался от своего дома, неделю не писал своим клиентам, даже домашнего питомца не завёл. Разве не было у тебя шанса? Был и ты его упустил, по своей воле пришёл сюда и выбрал жизнь овоща – чётко и спокойно произнесла старуха каждое слово.
– Что теперь? – апатичным голосом и ни на что, не надеясь, спросил я.
– Ты навечно станешь, часть дома, отдашь ему время, которым сам не пользовался. Ведь ты не тратил своё время, отведённое на земле, ты его УБИВАЛ, все эти годы, впустую прожигая свою жизнь, живя как животное, просто УБИВАЛ ВРЕМЯ.
Дом преобразился, стены пол и потолок превратились в переплетённых, сросшихся между собой людей в безумных позах. Мужчины, женщины, чёрные, азиаты, европейцы, здание состояло целиком из них это место собрало многих за тысячи лет. Все они смотрели на меня с болью и тоской. Я увидел их мысли, почувствовал, как они мучаются, не имея возможности умереть, отдавшие своё время дому, чтобы продлить существование этого паразита в вечности.
Их судьбы пролетали перед моим взором. Как и я эти горемыки пришли, сюда не найдя места в жизни и остались здесь навеки. Они видели меня с самого моего прихода, многие из них кричали, пытались мысленно достучаться, предупредить, но всё бестолку, а теперь уже поздно.
От стены и пола, на которые я опирался, из тел людей поползли лоскуты кожи, мышц, сухожилий, и начали обвивать моё тело, втягивая меня в себя.
Я наблюдал за всем этим отрешенно, даже не имея желания сопротивляться, ведь в моей жизни меньше смысла, чем у мыши, ведь даже она к чему-то стремится, хотя бы заводит потомство. А что я? Просто УБИЛ СВОЁ ВРЕМЯ.
Старуха смотрела с какой-то долей сочувствия, примерно, как мясник, забивающий быка.