А если не сон? От этой мысли я закуталась в одеяло с головой. Ведь если не сон, то я не только работаю в школе, где полно чудовищ, но и живу в мире, где их полно. И директор у меня чудовище (но это я раньше знала), а еще, исходя из всего перечисленного, я тоже являюсь чудовищем. И? И тупик…
— Доброе утро болеющим! — раздался голос Флинна.
При появлении доктора я инстинктивно плотнее вжала некоторые части тела в матрац. Да, несколько дней полных лечебных экзекуций выработали во мне сей безусловный рефлекс. У Флинна в руках шприца не оказалось. Я продолжала остерегаться. Так, на всякий случай. Доктор у нас хитрец и балагур, так что быть нужно начеку.
— Добрый, — осторожно пискнула я из своего укрытия.
Доктор выглядел бодрым и отдохнувшим. А еще очень «человечным» (в смысле ни рогов, ни копыт, ни хвостов, ни крыльев). Это радовало.
— Как себя чувствуете, сударыня? — опираясь на изножье кровати, продолжал вещать эскулап.
— Чудно. Все хорошо, голова не кружится, нога ноет. Все пришло в первоначальное состояние. А как чувствуете себя вы?
Доктор удивленно вскинул брови и пристально оглядел себя.
— Хорошо. А к чему вопрос?
— Из вежливости, — прикусив губу, пискнула я.
— Я бы хотел вас осмотреть. И, если нет жалоб, отпустить с миром на растерзание молодым организмам.
Радости моей не было предела. Я согласно закивала, выныривая из своего «кокона». Мне измерили температуру, проверили пульс, зрачки, горло… Я уже стала волноваться. Но доктор остановился и изучать дальше меня не стал. Это хорошо.
— Что же. Вы вполне окрепли. Что удивляет. Я ожидал, что будет дольше, — поправляя очки, заключил Флинн. — Так что можете собираться и нести дальше свет в темные головы. Мэса Пэлпроп принесла вещи на смену тем, что были на вас во время взрыва. То, что уцелело, отнесли в вашу комнату в общежитии.
Я скосила глаза на стул, где, сложенная аккуратной стопочкой, лежала моя одежда. В памяти опять всплыли события в парке. Фантазия услужливо принялась рисовать образ Магды Пэлпроп в переднике и пышном платье. В прорезях чепца виднелись рога, копыта звонко цокали по паркету. Бред!
— А вы ничего странного не заметили? — ляпнула я быстрее, чем прикусила язык.
— В чем?
— Да ни в чем, — отмахнулась я.
— Мэса, может, я рано вас выписываю? — наклоняясь ко мне, уточнил доктор. — Может, еще полежите? Отдохнете… Укольчики поделаем.
— Нет! — подпрыгивая на кровати, взвизгнула я. — Мне… мне хорошо. Я просто не выспалась.
Флинн покачал головой и вышел прочь из палаты, позволив мне спешно впрыгивать в одежду без свидетелей. Корсет я проигнорировала, натянув на сорочку платье. Да, это полнейшее игнорирование правил и морали. Но мне плохо, тошно и нет сил терпеть еще и безжалостное давление на ребра. Волосы сколола в простой узел на затылке. Итак, переходим к тяжелой артиллерии! И я потянулась к обуви, злобно засевшей в углу, как вражеский диверсант, ожидающий возможности напасть или напакостить. Я не убоялась зло вздыбленных шнурков и грозно вздернутых носов, решительно сунув ноги в этот «ортопедический кошмар».