Легран расхохотался и, обернувшись ко мне, насмешливо выдал:
— Мэса, неужели вы действительно верите, что мерзавца или негодяя можно законом принудить любить, уважать или ценить женщину? Или, может, садист будет бить жену реже? Или работодатель наберет в штат одних ба… женщин?
— Если будет наказание, то он подумает, прежде чем распускать руки, — холодно заявила я. — И да, если ввести квоты на женщин в штате, то их вынуждены будут брать.
— Святая простота! — расхохотались мне в ответ.
— И тем не менее, согласно политике правительства, контракт обязал вас взять меня в штат, — язвительно напомнила я.
— Огорчу вас, мэса. Видимо, желающих на эту должность более не было, — утерли мне нос.
Да. И то верно. Взяли бы меня на эту должность, будь еще хоть кто-то из желающих? Как ни крути, а все подобные посты занимают мужчины, и как женщины ни стараются, а их место остается в последних рядах. Это мне повезло выплыть на волне недавних забастовок, что сотрясали страну.
— Вот за это женщины и борются. Чтобы каждая имела право сама решать, с кем ей быть и от кого уходить. А не жить годами в страхе навлечь на себя град насмешек и упреков. Или иметь право выбирать свой путь.
— Менять нужно не законы, — вздохнул мэтр. — Менять нужно мышление, мэса. Пока борьба за свои права будет порицаема, ничего не изменится. Взять хотя бы ваш развод. Чем вы заплатили за свою свободу?
— Обсуждать личное с вами я не хочу, — излишне резко отозвалась я. Дали о себе знать дни в родном городке. — Скажу лишь одно: пока одним дозволено все, а другие лишены прав даже на малое, в этом мире не будет справедливости.
— Я убежден, что ее не будет никогда, так как заставить всех мыслить одинаково невозможно, — хмуро произнес мэтр. — Но вам, так и быть, перечить не стану. Фантазируйте.
И отвернулся с загадочной улыбкой на губах. Так делают взрослые, говоря о прописных истинах детям. Мы еще пошвырялись аргументами, но делали это вяло и без огонька. А позже из-за поворота вынырнуло здание школы, и на споры времени уже не осталось. Меня высадили у ворот, а сам мэтр отправился оставлять своего железного коня в гараж. Во дворе школы было многолюдно и радостно. Стоило мне закрыть калитку, как в мою сторону тут же устремилась живая река ребятни из начальных классов.
— Мэса! Мэса! Вы вернулись! Как хорошо! — визжала и галдела вокруг меня низкорослая толпа.
— А мы закончили плакат к празднику осени, — гордо сообщил мне один из малышей.
— А мы поедем в музей природоведения? — подергав меня за рукав, уточнила одна очень серьезная мэса лет шести. — Мэса Харли сказала, что только с разрешения мэтра Леграна.