— Я умру, ожидая от него любви, — грустно заметила я.
— Каждую осень кажется, что я умираю, но потом настает день, и тепло снова вселяет в меня жизнь.
Эти слова прозвучали словно шепот, который едва перекрывает шелест листвы на ветру. Широко распахнув глаза, я стояла рядом и боялась спугнуть наваждение. Еще никогда растения не общались со мной словами. Были образы, чувства, жажда, в конце концов, но не слова!
— Как ты это делаешь? — растерянно спросила я.
Ответа не последовало. Погладив нежные лепестки бутона, я отпустила цветок. Надеюсь, расскажет, когда будет готова. Улыбка расцвела на лице. Один обитатель замка Кроу все же мне открылся.
На третий день отсутствия Валиана я начала волноваться. Мысль о том, что он сбежал, была, безусловно, глупой, но не лишенной смысла. Меня порядком достало спрашивать о нем у слуг, и я сменила тактику. Просто ждала момента, когда светоч семьи Кроу вернется в родные пенаты.
После очередного вечера в одиночестве я коротала время в кровати за книгой. «Порочные желания» покоились в тумбочке до лучших времен, и сейчас все внимание было уделено толстому фолианту с заметками о путешествиях одного из предков Валиана. «Нет, все же какие горизонты и возможности открывает сильный дар и внушительное состояние», — мысленно восхищалась я. В семье Гарден давно не водилось ни первого, ни второго, так что внешний мир и опасные приключения были нам противопоказаны. Отец немного владел магией воды, потому и служил в администрации верфи. Дар мамы, который унаследовали мы с Лили, был прекрасен и мог прорастить семя жизни в самых плохих условиях, но против разбойников или диких животных, к сожалению, являлся бесполезным.
За дверью послышался шум. В столь поздний час это мог быть только Валиан. Я вскочила с кровати и замерла у двери. А что, собственно говоря, я ему скажу? Кинусь как болонка в ноги хозяина и буду прыгать от радости, что он вернулся? У моей гордости и так выдались тяжелые времена, не мешало бы дать ей небольшой отдых.
Я нашла компромисс. Сделаю вид, что иду в уборную. Увижу Валиана, скажу холодно «с возвращением» и с высоко поднятой головой удалюсь.
Я вышла в коридор и замерла. Валиан валялся на пороге своей комнаты. Я кинулась к нему и осторожно похлопала по щекам.
— Валиан! Приди в себя!
Он открыл глаза, но уже в следующую секунду зрачки закатились за веко, и он снова потерял сознание. Откинув полы черного плаща, я ахнула от открывшегося вида подпалин на одежде и обгоревшей плоти. Но даже не это поразило меня больше всего. Перчатки. Перчатки, которые он никогда не снимал, превратились в жалкие лоскуты и оголили руки.