Я говорила себе, что нет смысла продолжать, все равно отношений не выйдет. Надо расстаться, пока между нами толком еще ничего нет. Встречи, разговоры, поцелуи — и то настоящим можно было считать только самый первый. Да и разговоры… мы словно шли по тонкому слою льда, под которым скрывалась то ли трясина, то ли бездна.
Я еще пару раз пыталась завести разговор на эту тему, но с тем же успехом. Йар ловко с нее соскакивал, все более укрепляя меня в убеждении: он что-то скрывает. Однажды в полном отчаянье пошла на хитрость и заменила в его коктейле обычную тону на самую крепкую, добавив неразбавленной настойки Ларта. Если уж он, набравшись, разболтал мне все о своей неприглядной личной жизни, то может?..
«Может» не получилось. Я даже на опасную тему вывести не успела: Йар положил голову на новенькую барную стойку и уснул мертвецким сном.
Не раз и не два я собиралась сказать: извини, но у нас ничего не получается. И… не могла. Стоило только подумать, что больше его не увижу, накатывала дикая тоска, все начинало валиться из рук. Если мы не виделись день или два, скучала и не могла дождаться новой встречи, причем ожидание это было приправлено самым откровенным желанием. Но как только оказывались вместе, накатывало все то же самое странное оцепенение.
И ведь подобная двойственность была вовсе не в моем характере. Я всегда твердо знала, чего хочу, принимала решения и четко им следовала. Но сейчас не узнавала сама себя, хотя и понимала, что так продолжаться не может.
Я наметила себе срок — открытие клуба. Если до этого дня ничего не изменится, придется поговорить иначе. Либо он рассказывает мне все, либо мы расстаемся. При этом я вполне допускала, что итог будет нерадостным. Либо не расскажет, либо правда окажется такой, что я все равно не смогу быть с ним. Но уж лучше так, чем неопределенность.
Выбор времени для разговора мог показаться неудачным: к чему портить себе праздник, если все закончится плохо? Но я смотрела на это иначе. Если уж все будет плохо, так хоть праздник немного подсластит пилюлю.
О том, что желающих попасть в наш клуб в день открытия будет много, стало ясно заранее. Мне вовсе не хотелось, чтобы на улице стояла очередь, поэтому всеми возможными способами известила желающих, что в первый вечер пускать будут только по приглашениям.
— Не могу понять, — говорила я своей команде. — Ведь к нам относятся с предубеждением. Откуда тогда такой ажиотаж? Неужели только из любопытства?
— Не думаю, — возразил Войтех. — Не только любопытство. Этот мир довольно скучный и однообразный, в нем не хватает ярких впечатлений. Поэтому к твоему клубу отношение двойственное. Так бывает, когда одной рукой держат, а другой отталкивают.