- У-у… - взвыла Виверия, прижимая обугленные ладони к лицу, - у-уберите-е его-о-о-о!!!
Савин и Этьен последовали примеру Хетага, и спальня наполнилась вспышками молний, колдовского огня и ледяных игл – но все они разбивались при встрече с золотистым светом, исходившим от фигуры лекаря.
Дрогнул свод пещеры. Ухнула, застонала земля. Устало вздохнула потревоженная шахта…
- Он же нас всех тут похоронит!!! – запаниковал Этьен, бросая перепуганные взгляды то на Хетага, то на Савина. – Земля дрожит!!!
- Будь ты проклят! – завопила Виверия, отрывая руки от изуродованного ожогами лица. – Будь ты проклят!!!
Рейнхард оказался единственным, кто не стал применять магию. Он выхватил из-за пояса кинжал и, улучив момент, когда Януш ненадолго замолчал, набирая воздуха, метнул его вперёд.
Лекарь болезненно вскрикнул, схватился за рукоять попавшего в плечо кинжала, и рухнул на землю.
Золотое сияние погасло.
- Живьём! – первой очнулась Виверия. – Живьём!!!
Рейнхард с Савиным набросились на ослабевшего лекаря, вздёрнули на ноги, скручивая руки за спиной. Януш так и не сумел вытащить кинжал из плеча, и подскочившая к нему Виверия схватилась за рукоять, с силой проворачивая засевшее глубоко в груди лезвие.
- Не надейся на быструю смерть, ублюдок! – с ненавистью прошипела ведьма, вырывая кинжал из окровавленного плеча лекаря; Януш коротко застонал, тряхнул головой, пытаясь совладать с болью. – Ты будешь гнить в камере, пока не придёт срок, и Клеветник не получит своё! А до тех пор ты станешь мясом, подопытным материалом для моих учеников! Ты будешь умирать тысячу раз, и каждый раз молить о смерти – но я не позволю тебе умереть! Живой труп, ходячий мертвец, падаль – вот кто ты отныне такой! И будь проклят ты и твой Бог…
Рука её, по-прежнему сжимавшая кинжал, нанесла удар, с силой всаживая лезвие в его плечо, и Януш вскрикнул, когда Виверия вновь провернула рукоять.
- На нижний уровень! – рявкнула ведьма в сторону Хетага. – И проследите, чтобы он не смог читать свои молитвы!
- Можно отрезать ему язык, - предложил Рейнхард, удерживая отяжелевшего от слабости лекаря на ногах. – Выколоть глаза. Тогда он не сможет молиться и творить символы своего Бога.
- Нет! – каркнула Виверия, и рука её вцепилась в горло лекаря, вздёрнула, заставляя его поднять голову. – Нет. Я хочу, чтобы он видел, что с ним делают. И мог молить нас о смерти…
Ведьма мотнула головой, отпуская его, и Рейнхард с Савиным поволокли обессиленного лекаря к подъёмнику.
Глава 6. Право выбора
Он закончил читать беззвучную молитву и открыл глаза. Это немногое изменило – Виверия велела держать его в темноте, и единственным источником света служил коптящий факел в коридоре, там, куда время от времени приходили его тюремщики. Он давно потерял счёт времени, хотя и пытался поначалу делать зарубки на каменистых стенах подземного грота, служившего ему камерой. Но бывали дни, когда его забирали в лабораторию для пыток и опытов, и тогда он просто терялся в проведённых там часах. А когда бросали обратно в камеру, терял сознание, и не мог даже приблизительно сказать, сколько времени отлёживался на влажном полу, пытаясь прийти в себя.