Но, с другой стороны, какая мне разница! Я делаю это всё ради Габриэля — и только. Чтобы он не чувствовал себя виноватым, не тащил в одиночку этот груз, который его родители, кажется, нести не хотели вовсе.
***
Кажется, мы все остались живы — и я, и он, незнакомый мне юноша Сэмюэль Фокс.
…Незнакомый ли?
Всё-таки не зря я надеялась на Элу больше, чем на весь остальной мир в совокупности: Эла, само собой, не подвела. Пока я валялась на стылых каменных ступеньках склепа практически без чувств и в подпаленном платье, бездумно глядя на потолок, девушка развила бурную деятельность. Экипаж она, видимо, заказала заранее, поэтому оставалось только сорганизовать мальчишек перетащить потерявшего сознание Сэмюэля туда. Пока они пыхтели где-то за пределами моей видимости, миловидная и элегантная сестра Габриэля подошла ко мне, присела рядом и заглянула в лицо.
— Ты как?
— Порядок, — я постаралась сесть. Рядом с ней я всегда чувствовала себя мелкой, безвкусной и какой-то… второсортной. А теперь ещё и потрёпанной и грязной. Светлые волосы девушки едва закрывали уши, но эта экстравагантная в наших краях прическа ничуть не делала её менее женственной. Голубые глаза смотрели с сочувствием и… пониманием. Вот только, к сожалению, понять меня на самом деле она не могла. Никто не мог.
— Ты хочешь, чтобы родители знали о твоём участии… в этом всём? — неожиданно спросила Эла, а я покачала головой:
— Лучше без меня.
— Спасибо, — неожиданно заключила она. — Ты необыкновенный человек, Джейма Ласки.
Я снова отрицательно помотала головой — в данном случае своих заслуг я не чувствовала. Скорее, была просто проводником — неведомые знания о ритуале возвращения были попросту вложены мне в голову, как в шкатулку.
— Но я хотела поговорить не об этом, — негромко продолжила моя собеседница. — Может быть, моя просьба покажется тебе оскорбительной или глупой… Пожалуйста, ты уж не обижай моего братца. На самом деле, он… довольно ранимый, — она хмыкнула, то ли скрывая смущение, то ли иронизируя над собственными словами.
Я не нашлась, что ответить — настолько дико это всё звучало.
Джеймс, тот бы, конечно, вдоль и поперёк бы уже высказался. Может быть, мне показалось, и… Но тишина внутри становилась всё более давящей, всеобъемлющей, всепоглощающей.
"Джеймс? Джейси? Отзовись, пожалуйста…"
Нет ответа. И я знаю, что больше его не будет, по крайне мере, так, как я к тому привыкла — изнутри. Оказывается, к этому я оказалась не готова. И тут же приходит всполошенное, дурманящее беспокойство, досада — поймут ли остальные, скажет ли им Джеймс, и как он будет теперь без меня, и понравится ли ему новая жизнь, не отвергнет ли тело со временем чужое сознание, что теперь будет с настоящим Сэмом, нужно ли сказать Габриэлю сейчас… И сквозь это всё — а как же я-то без него? Как?!