— Корнелия, — перебивает меня адьют, — Корнелия, смотри на меня. Просто смотри, не отрывай взгляда, девочка. Что ты видишь? Что ты можешь? Смотри…
Маска спадает с его лица, и я давлюсь подступившими к дёснам словами, криком, выдохом и вдохом.
Несмотря на давящее и довольно неприятное ощущение от подземной части королевского дворца — той малой части, которую нам довелось увидеть, — экскурсией и поездкой я осталась более чем довольна. В конце концов, допросная "предпыточная" комната и должна такое ощущение производить, верно? Было бы странно, если бы преступников и подозреваемых окружали бы уютом и комфортом…
— А где же зал жизни? — озираясь, спросил слегка побледневший Лен. Маги жизни вообще трепетные сверх меры, это я давно заметила. Чуть что — и сразу вид наивной школьницы, попавшей в затрапезную хуторскую пивнушку в Ночь двенадцати богов…
Ну, Ларс-то не такой. Хотя и чувствительный к энергетическим перепадам, что очень не любит демонстрировать.
— Зал жизни? — адьют, кажется, удивился.
— По аналогии, — Лен от волнения запутался в собственных ногах. — Если есть "зал смерти", должен же быть и… ну…
— Всё, что не смерть, есть жизнь, — адьют выразительно пожал плечами и внезапно опустил капюшон. Я вздрогнула, ожидая увидеть нечто… необыкновенное. Может быть, извивающихся слизняков или чёрное дымящееся марево, или… Но нет. Оказывается, маска не заканчивалась на лбу, а одевалась на всю голову, как литой шлем, придавая адьюту вид палача из детских сказок о древних временах.
…Жарко ему, наверное.
В итоге выезд завершился поздним вечером, нас покормили, похвалили, видимо, авансом, потому как пока особо было не за что, посадили в экипаж, только что леденцы не раздали и по головам не погладили. Через две недели должен быть новый выезд и — первая практика. И я, несмотря на некоторую усталость и переизбыток впечатлений, поймала себя на том, что глупо улыбаюсь неохотно темнеющему небу.
Написать бы отцу. И Джеймсу. Рассказать, какие — в кои-то веки! — хорошие приключения со мной происходят.
Разумеется, с Габриэлем и Ларсом я тоже поделюсь впечатлениями, во всех подробностях. Но ведь семья — это немного другое. Почему-то именно обретя Джейси, как отдельное самостоятельное и такое родное существо, я вдруг осознала её — семьи — ценность, увидела в совершенно новом свете.
А ведь всё могло бы быть совершенно иначе. Если бы с Джеймсом ничего не произошло. Если бы мать… Корнелия осталась с нами. У меня были бы брат, отец и мать, как у… как у всех, многих нормальных обычных людей. Почему-то мне казалось, что отец принял бы Корнелию с ребёнком от другого мужчины, хотя — что я знаю об их отношениях?