Охрипшим от возбуждения голосом шепчет:
— Скажи, чего ты хочешь? Хочешь, чтобы я трахнул тебя, как последнюю шлюху?
Его горящий взгляд выворачивает мою душу наизнанку. Руки скользят по лицу, волосам и ключицам. Заставляют растворяться в ласковых прикосновениях с острым привкусом боли.
— Нет. Я не хочу тебя, — тихо выдавливаю.
Прогибаюсь в спине и царапаю его спину. Дыхание обжигает. Дико сохнет во рту.
Невыносимо порочные пальцы и язык лишь подогревают огонь, опаляющий тело. Вырывают хриплые стоны. Мучают. Терзают. Беспощадно испытывают меня на прочность.
— Лжешь, — жестко обрубает, — сейчас посмотрим, чего стоит твоё вранье.
В голосе сквозит сталь. Я вздрагиваю, услышав, как он расстегивает джинсы. Звякнула пряжка ремня. Шмидт резко переворачивает меня на живот и отбрасывает одежду в сторону. Затыкает мой рот, заглушая тихую мольбу, и быстро связывает ладони, заводя их за спину.
Я не вижу, что он делает. Пытаюсь повернуться, но он фиксирует мою голову и хватает за шею. Горячий член прижимается сзади, вызывая ледяную дрожь на пояснице. Я умудряюсь зубами впиться в грубую ладонь и тут же получаю хлесткий удар по ягодицам.
— Мне достать пистолет? Под дулом пушки ты более сговорчивая, — агрессивно шипит. С силой сжимает мой подбородок, да так, что скулы сводит от боли.
Я послушно замираю, мысленно проклиная нас обоих. Ты пожалеешь, Шмидт. Ты очень пожалеешь.
Одним резким толчком он входит. Заполняет меня до упора, отчего на мгновение я слепну.
Искры в глазах. Дрожь в коленях. Болезненное удовлетворение на грани фола.
Контроль летит к черту, погружая в самое пекло. Бесстыдное. Порочное.
Никакой нежности. Только максимально резкие движения, окутывающие беспросветным туманом. Не вырваться. Не сбежать. Не спастись.
Остается лишь терпеть бесконечные удары тока. Сгорать. Подчиняться его воле и в то же время ненавидеть.
Тщетно обещать — отомщу. Найду, чем тебя уничтожить.
За Амелию, которую ты готов сравнять с дерьмом. И за себя. За поруганную гордость.
Шмидт продолжает пытку. Таранит меня и языком, и членом, раз за разом повторяя невыносимую агонию. Я испытываю два чувства одновременно — дикий страх, и крышесносную эйфорию.
Слышу его вкрадчивый приказ:
— Назови меня по имени, — ускоряет темп и оставляет кровавые отметины на шее. Клеймит. Прикусывает нежную кожу до крови и хрипло рычит, сотрясаясь от удовольствия.
Я упрямо молчу и категорично качаю головой. Тогда он резко переворачивает меня на спину и вжимается максимально глубоко.
— Давай же. Назови, — стальной хваткой держит за горло. Надавливает и окидывает меня сумасшедшим взглядом, — мы не закончим, пока ты этого не сделаешь.