— Там Шмидт. Не знаю, что он здесь ищет, но нам явно не стоит попадаться ему на глаза.
— Боже, ты права, — в её голосе прорезаются нотки страха.
И я в который раз задаюсь вопросом, почему девушку так пугает Рон. Ведь, по сути, к ней он не имеет никакого отношения.
Луиджина сбрасывает звонок и следует моим указаниям. Когда она наконец-то оказывается рядом со мной, я облегченно вздыхаю и еще раз оглядываюсь, на всякий случай проверяя местоположение Шмидта.
К счастью, он даже не смотрит в нашу сторону. На площади слишком много людей и машин, поэтому даже такому, как он, сложно проследить за всеми.
Мы с Джиной переглядываемся и дружно спешим на другую улицу. Идём тихо и крайне быстро. Едва не переходим на бег.
На наших лицах застыло сильнейшее потрясение. Мы петляем между зданиями и постоянно меняем маршрут, чтобы даже в случае слежки Шмидт не смог за нами угнаться.
В какой-то момент я дергаю её за рукав пиджака и замираю. С трудом перевожу дух, удивляясь нашей удаче.
— Господи, мы были на волоске, — сипло шепчу.
— Почему он был там? — блондинка с ужасом озвучивает мой вопрос.
Я тщетно пытаюсь привести себя в порядок. Прохожусь ладонью по волосам и одергиваю низ майки.
— Ты никому не говорила обо мне?
— Конечно же нет, — обиженно надувает губы и фыркает, — неужели ты мне не доверяешь?
— Доверяю, — искренне убеждаю, нисколько в ней не сомневаясь, — просто ты — единственный человек, который знает правду. После такого забега на длинную дистанцию я с трудом могу связно мыслить. Извини.
Больше получаса мы бесцельно бродим по улочкам Милана. Подруга рассказывает о моих самых любимых местах, но я едва ли её слушаю. В голове застыл хищный образ Шмидта, и он — всё, о чем я могу думать.
Джина замечает мою рассеянность и неожиданно останавливается возле небольшого ресторанчика «Сибарио» с вегетарианской кухней.
— Здесь очень вкусно кормят. Ты просто обожала это место. Давай зайдем, а то я даже позавтракать не успела, — воодушевленно улыбается и подбадривает, — может, у тебя получится хоть что-то вспомнить. В последний раз ты отмечала свой день рождения здесь.
— Конечно, — с легкостью соглашаюсь, хотя из-за жуткого кома в горле я совершенно не голодна.
Мы заказываем еду и напитки и садимся как можно дальше от окон. У нас рефлекторно появляется желание скрыться из виду и забиться в самый тёмный угол.
Я решаю начать неловкий разговор:
— Скажи…мы часто бывали на площади Сан-Лоренцо?
— Почему ты спрашиваешь?
— Пока я тебя ждала, у меня возникло такое смутное чувство, словно это место очень мне знакомо.