— Переодеться? Поговорить? — издевательски хмыкает. — Тут не о чем разговаривать. Я к тебе не болтать пришёл, а трахаться.
Меня трясет от желания заткнуть уши. Грязные слова запускают огненную стрелу в сознание и сбивают с толку. Уничтожают гордость. Втаптывают в грязь. Кипятком обливают кожу.
Проклятье. Когда же до него дойдет, что я — не игрушка, а живой человек. Наверное, с животными он и то лучше обращается, чем со мной.
Под пристальным взглядом я быстро снимаю кофту, дергая за низ ткани. К счастью, под ней у меня есть спортивный топ, который в достаточной степени закрывает грудь.
Ладонью тянусь к футболке, в спешке натягиваю её на себя и с заметным усердием сглатываю комок в горле. С явной опаской поворачиваюсь к нему и отдаю толстовку. Тихо говорю:
— Возьми. Мне не нужны твои вещи.
Мужественно шагаю вперед, стремясь оказаться возле двери. Бежать точно не буду. Я не настолько глупа, чтобы надеяться на фору. Скорость моих ног ни за что не сравнится со скоростью пули, которая за секунду отнимет мою жизнь.
Просто впервые стены родной комнаты давят. Здесь неуютно и холодно. И дело даже не в присутствии Шмидта, а в том, что я, по сути, сплю на чужой кровати, живу чужой жизнью и представляюсь именем сестры.
Это мерзкая игра. Двойные стандарты. Но я обязательно докопаюсь до правды и отвоюю свою настоящую личность.
Передергиваю плечами, чувствуя горячее дыхание возле шеи. Как бы я ни старалась отстраниться, он всё равно оказывался за моей спиной. Двигался совсем бесшумно. Дышал в затылок. Обливал презрением и похотью с ног до головы. Как животное. Как зверь, руководствующийся лишь инстинктами.
— Зачем ты позвонил мне? — глухо бормочу бесполезные слова и скрещиваю руки на груди, чтобы хоть как-то защититься. — Мы же договорились на вечер. А вдруг у меня были дела? Я не могу бросаться к тебе после каждого звонка.
— Можешь, — цинично заключает, — и будешь, если хочешь жить.
Судорожный вздох. Шумный выдох. Он даже не касается меня, но я уже чувствую опасность, которая вызывает слабость в теле и заставляет трястись от жгучего коктейля эмоций. Как мне бороться с ним, если я едва стою на ногах?
— А вдруг я не хочу? — поворачиваюсь к нему и выпрямляюсь, подавляя навязчивое желание опустить глаза. — Что тогда? Убьёшь меня прямо сейчас? Застрелишь? Возьмешь силой? Опять будешь держать в клетке?
Распаляюсь всё сильнее. Говорю с вызовом, поражаясь своей внезапной смелости. Новые сведения о сестре слишком резко ударили под дых — я теряла нить происходящего, наивно полагая, что хуже уже быть не может.