Соседние покои оказались заняты самим ллеем Корнелиусом, и больше в этом крыле, кроме стражи, никто и не жил: даже слуги перебрались в восточное.
– Я обещал его величеству, что позабочусь о Тадеуше, – пояснил королевский регент. – Светлейший ллей – последний маг огня и великая ценность для королевства, поскольку ллей Золтан чудесного дара лишён. Пока у вас, дорогая ллейна Камилла, не появятся сыновья, других магов огня ждать не приходится.
Дочь Рыжего барона ненадолго задумалась. В основном о том, принесли ли уже в отведенные покои ужин, и управилась ли мэма Софур с прислугой. Хотелось поплескаться в тазике, хоть бы и с ледяной водой, переодеться во что-то не такое вонючее, и упасть на желательно мягкую постель.
– Это не слишком-то лестно – когда от тебя не ожидают ничего, кроме наследника, – вздохнула наконец Камилла, впервые посочувствовав ллейнам Бианке и Одетте, от которых магов воздуха ждали с прямо-таки фанатичным вожделением. – Ничего не обещаю, ллей Корнелиус, рожать я ещё не пробовала. А вот порядок в собственном замке навести сумею! С этого и начну, пожалуй.
– Это ещё не ваш замок, дорогая, – улыбнулся регент. – Вы – всего лишь наследница. Без сомнения, законная. Однако до смерти светлого ллея Тадеуша – чего, я надеюсь, не случится ещё долгие годы – вы здесь всего лишь гостья. Управлять имуществом Эйросских ллеев поручено мне.
– В королевском указе чётко сказано, что со дня предъявления прав на наследство никакое решение регента не может быть принято без моего согласия, – вежливо парировала Камилла, обмахиваясь письмом с печатью. – А вот про ваше согласие касательно моих указаний ничего не сказано. Так что, со всем уважением, ллей Корнелиус, с завтрашнего дня приступим к осмотру доходных книг, долговых расписок, принятых вами указов за время регентства – перечень в письменном виде имеется? – и состояния складов.
Ллей Корнелиус, кажется, удивился по-настоящему. Даже потёр аккуратно подстриженную бородку, приглядываясь к юной наследнице с искренним интересом. Так на щенков или котят смотрят – снисходительно и с улыбкой.
– Я вижу, хозяйственному делу вы обучены, ллейна Камилла.
– Лучшими учителями, ллей Корнелиус.
Это ничего, что о мэме Фаиле пришлось во множественном числе сказать. Старый лавочник никогда не отказывался от некой таинственности, если дело требовало.
– Знакомились с моими трактатами? – полюбопытствовал тем временем ллей Корнелиус.
Камилла на долгий миг замерла, а потом воззрилась на королевского регента с нескрываемым восхищением:
– Так это вы написали все эти толстые книги? Как бишь… управление государством, дворцовый этикет, хищение… э-э-э, хозяйственность в особо крупных размерах, да что-то про войну…