Но не опрятная одежда, расчёсанные волосы и выбритые щеки переменили ллея Тадеуша. Иначе выглядело само лицо – решительное, собранное после болезненной расслабленности и необыкновенно похорошевшее. Мужская красота являлась неизменной фамильной чертой Эйросских ллеев – вот и папенька, покойный Золтан, отличался тем же. Ярко-зелёные, чистые, словно изумруды, глаза лучились мягким светом, и в них, внимательных, тёплых, дрожала влага.
– Маленькая… родная… кровь моя…
Ллей Тадеуш не проронил больше ни слова: горло перехватило. Да и у самой Камиллы запершило, а глаза наполнились предательскими слезами. Сейчас вся красота стечёт!..
Мотнув головой, Камилла шатнулась вперёд, приникая к широкой груди деда. Почувствовала осторожные, дрожащие ладони на спине и волосах. Судорожное дыхание.
– Дрянной мальчишка, – вдруг пробормотал ллей Тадеуш. – Столько лет лишал меня тебя… Не нянчил… не учил стрельбе из лука… не создавал для тебя огненных котят…
Камилла улыбнулась сквозь слёзы, отрываясь от груди деда. Ответила на грустную улыбку.
– Я уже тут, деда, – хрипловато произнесла она. – И я тебя в обиду больше не дам. А с огненными котами завязывал бы… западное крыло от сажи еле отмыли…
– Если бы не ты, – вдруг проронил ллей Тадеуш, гладя внучку по щеке, – у королевства не осталось бы ни шанса… Маленький камешек, попавший под колесо планов Корнелиуса… расшатавший всю колесницу…
Маг огня вдруг пошатнулся, и пэра Эдна мигом оказалась рядом, подставляя плечо. Чопорная камеристка, чтившая этикет похлеще хозяев, отметала все условности, когда требовалась помощь. Вовремя: ллей Тадеуш опустил ей на плечо тяжёлую ладонь, с трудом удержавшись на ногах. Обвил второй рукой плечи Камиллы, не выпуская внучку.
– Как сквозь липкий туман помню, – отдышавшись, снова проронил хозяин замка. – Болото, зыбкая вязь… помешательство… жар, терзающий изнутри… а потом как глоток воздуха – ты…
Камилла только носом шмыгнула. Вообще-то, в их первую встречу она и впрямь впустила свежий воздух в покои ллея Тадеуша – видимо, его и запомнил.
– До чего тебе идут её платья, – дрогнувшим голосом подметил хозяин замка. Коснулся пальцами щеки внучки, приподнял прядь, рассматривая драгоценные серьги. – Последний раз Феодора надевала рубины тридцать три года назад. Сказала, что цвет тяжёл для неё, и отложила в дальнюю шкатулку. Пригодились вот… А вы... – маг огня перевёл внимательный взгляд на пэру Эдну, – вы помогали.
– Это меньшее, чем я могла отплатить за гостеприимство, светлейший ллей, – кротко ответила камеристка.
– Ты вспомнил! – улыбнулась Камилла, всё ещё не веря в удачу. – Корнелиус сказал, что потребуется время…