Глаза будущего короля подёрнулись мечтательной дымкой, и Камилла вздохнула.
– Надеюсь, ты это понял не в день, когда увидел её в храме. Под листьями.
Бывший пират даже очнулся.
– Вот умеешь же всё испортить! – возмутился Рафаэль. – Я, между прочим, впервые… так! Понимаешь?
Камилла, конечно, понимала. И грустила оттого ещё больше.
По возвращении в замок ллей Золтан первым выпрыгнул из кареты, нетерпеливо взбежав по ступеням ко входу. Ллей Тадеуш только хмыкнул, выходя следом и подавая руку внучке. Ллейне Одетте уже помог ллей Рафаэль – и теперь уводил в сторону, что-то горячо и страстно рассказывая. Небось снова о морских путешествиях – впечатлял, как мог. С дворцовым этикетом всё равно ведь не сложилось.
– Куда отец убежал? – поинтересовалась Камилла.
Ллей Тадеуш оглядел внутренний двор Эйросского замка, убедился, что все при деле, и приобнял внучку за плечи.
– Полагаю, твой сумасбродный отец вновь побежал делать предложение руки и сердца, не спросив родительского благословения. Бедная Бианка!
Камилла удивилась, взглянула на деда снизу вверх.
– А ты против?
– Отец Небесный, разумеется, нет! Я мечтал об этом союзе ещё до рождения Золтана, и именно эта предопределенность и взбеленила балбеса-сына. Теперь-то он успокоится, надеюсь.
Камилла припомнила день, в который Рыжий барон вернулся с Рэдклиффских земель. Мост в замок только восстановили, ллей Рафаэль всё ещё гостил у Эйросских ллеев с разрешения собственного регента, и жизнь, кажется, наконец-то налаживалась. Не считая отъезда Патрика Блаунта.
Отец выпрыгнул тогда из кареты так же лихо, как сделал это теперь, и обернулся, чтобы подать руку той, которая сидела внутри.
Ллейна Бианка вышла, придерживая длинное платье, откинула дорожную вуаль с прекрасного лица… Трепетная, как предрассветный сон, сдержанная и недостижимая, как и полагается истинной ллейне. А главное – целая и невредимая, как и обещал ллей Салават.
Камилла, встречавшая гостей на пороге замка, увидела, как посмотрел на неё отец. Жарко, пронзительно, и так… по-особому… как смотрят только люди, отдающие себя без остатка.
И ллейна Бианка вернула ему взгляд.
Никто не удивился, когда обе ллейны Ватерлисские остались в Эйросском замке, а ллей Золтан принялся за хозяйствование с той же страстью, с которой когда-то бежал из отчего дома. Никак, семейное гнездо вил.
– Как думаешь, деда, – задумчиво спросила Камилла, – кто раньше женится?
Ллей Тадеуш удивился.
– Как – кто?
– Вот и я не знаю, – вздохнула Камилла. – Смотри, пэр Нильс и мэма Софур обещали по весне, как праздники пройдут, отец с ллейной Бианкой тоже, поди, долго ждать не станут. Кузен Рафаэль, конечно, ещё под вопросом, хотя вряд ли кого совета спросит. Женится на Одетте, как только коронуется. Это не раньше лета, стало быть, а то и будущей осенью.