Камилла не ревела, наоборот – убеждала себя, что так лучше. Ведь решила уже, что не в праве отбирать благословенный дар Отца у чистого душой и телом! То, что Патрик находился сейчас где-то далеко, это даже хорошо. С глаз долой…
Прощались спешно: пэр Нильс нервничал, краснел, объяснялся, обнимал «дрянного мальчишку Золтана», вытирая мокрые глаза о крепкое плечо бывшего воспитанника, но в конце концов забрался в выделенную ллеем Тадеушем карету. Мэма Софур, облобызавшая Камиллу напоследок так, что едва не смыла слезами все благовония, грузно забралась следом. Карета скрипнула, а из окошка уставилось сразу два лица: довольное няньки и смущённое – пэра Нильса.
– Если потребуется любая помощь, пэр Нильс, непременно обращайтесь, – напомнил ллей Тадеуш, положив тяжёлую руку на плечо сына. Рыжий барон не возражал.
– Что вы, что вы, – замахал из глубины кареты старенький учитель. – Я всего лишь выполнял долг сердца… Кроме того, в дальних странствиях я обрёл прекрасную женщину! Любовь и усладу! Я женюсь первый раз в жизни, светлый ллей! Это ли не достаточная награда?!
Мэма Софур налилась свекольным цветом, выражая несомненное удовольствие, а Камилла сокрушённо покачала головой.
– Святой человек! Это он от незнания…
Нянька цыкнула на неё из окошка, кучер свистнул, и карета тронулась – прочь из замкового двора, по отстроенному мосту в Фэйерхолд.
– На свадьбу приезжайте! – взволнованно высунулся из окошка пэр Нильс. – Ах, как же я забыл! Ведь мы по весне, по весне… Я непременно вышлю приглашения… по всей форме…
Голос старого учителя затихал, заглушаемый стуком колёс, а Камилла в тот миг почувствовала себя неожиданно одинокой. Вот ведь как случается – терпеть порой человека не можешь, а как теряешь, так сразу скучаешь…
Скучала она и теперь. Даже когда ллей Рафаэль уступил руку Одетты ллею Тадеушу и подхватил Камиллу под локоть, сопровождая к карете. Утренняя прогулка и помощь каменщикам в восстановлении города вышла удачной; теперь следовало сил набраться перед вечерней ярмаркой.
Ллей Золтан нервничал всё больше. По пути к карете забежал в лавку к ювелиру, выбежал, пряча что-то под плотной походной курткой. Пристрастиям в одежде Рыжий барон не изменил, разве что фамильный герб велел везде пришить. Вроде как в родовое гнездо вернулся.
– Благодарен я тебе, сестрёнка, – счастливо выдохнул наследный принц, доверительно наклоняясь к спутнице и зажимая локтем её руку. – Ведь это ты подсказала, какую женщину искать! Помнишь, ты меня во дворце отбрила? Сказала, мол, нужна мне та, которая чище, мудрее, благочестивее… как ллейна Бианка! Но ллейна Бианка уже в летах и прочно занята Рыжим бароном, а вот ллейна Одетта…