В общем, я выбрала тупо улыбаться и молчать.
– Нет, вчера познакомились, – спокойно ответил Сатоев моему самому старому одногруппнику. Волосатые на фалангах пальцы сильнее сдавили моё плечо, будто подтверждая следующие слова, – Но мы сразу понравились друг другу…
Я ошарашенно кашлянула в кулак, косясь на Хабиба. А Виктор в это время с сомнением взглянул на меня.
– Как интересно…– протянул Соколов, поправляя на носу очки в тонкой стильной оправе, – Так на тебя…кхм…не похоже, Мадин.
Я попыталась передернуть плечами в ответ, но это нереально сделать, когда их придавливает сверху килограмм десять обжигающего живого веса, и вместо этого вышло только как-то конвульсивно вытянуть шею и отвести глаза.
– Что не похоже? – заинтересовался Хабиб, рассеянно погладив меня по плечу словно своего домашнего зверька.
Может, для других этот жест и выглядел как ласка, но я ощущала его именно так. Потому что я вообще не помню, когда была настолько смущена. Хабиб едет на свое сватовство. Возможно, Ира без задней мысли уже всем об этом вчера разболтала, мы знакомы меньше суток и, как только перевал откроют, мы больше не увидимся никогда! А он сидит тут и оглаживает мое плечо, будто между нами что-то было. И самое ужасное, что ведь правда было, но я бы предпочла, чтобы об этом никто не узнал. А сейчас на нас косится десять пар заинтересованных глаз. А Виктор Павлович, который уже давно пытается начать за мной активно ухаживать, и вовсе задает эти неудобные вопросы в лоб. И вся эта ситуация…ужасна! Ужасна, потому что Хабиб уедет, а эти люди со мной останутся. Ужасна, потому что они ее запомнят. Но самое ужасное в ней то, что я не могу найти в себе сил ее прекратить. Мне приятно…приятно, черт возьми, что на мне лежит эта тяжеленная ручища, что терпкий мужской запах щекочет легкие, что тело пробирает чужим жаром, и что я ощущаю вибрацию его низкого голоса, когда он говорит. И как бы мне сейчас не было неловко, я не хочу ничего прекращать.
Ужасно, твою мать!
– Ну, обычно наша Мадина так быстро никого к себе не подпускает, – поджал тонкие губы Виктор, переводя на Сатоева холодный взгляд.
– Стресс и гормоны, – оскалился Хабиб, нахально повторяя мои же собственные брошенные ему слова. Пальцы на моем плече опять сжались, выдавая легкое раздражение их обладателя.
– М, – кивнул Виктор и неприятно, как-то слишком вежливо улыбнулся, – А вы ведь на сватовство едете, да, Хабиб? А куда именно, интересно? Далеко отсюда?
Я на мгновение прикрыла задрожавшие веки, жадно втянув резко ставший густым воздух. Что я там говорила про смущение и стыд? Оказывается, я вообще ничего не знала о них до этого момента. Рука Сатоева исчезла с моих плеч, и я сразу распахнула глаза.