Кассиан с легкой долей отвращения дернул губами. Смерил девиц ледяным взглядом и деланно агрессивно упер руки в боки, отворачиваясь к окну.
Я поняла — эти трое откровенно друг друга ненавидят. Лишь острая необходимость сосуществовать в пределах резиденции вынуждает их блюсти заведенное при Дворе негласное перемирие.
Не знаю, чем бы закончилась встреча старых недругов (судя по настрою дамочек, они и дальше собирались выводить Кассиана из себя), в самый нужный момент из-за поворота вывернули коренастый лорд Бертрам и принцесса Адель в светлом платье.
Заприметив в покоях подопечной столпотворение, целитель изменился в лице.
— Кто разрешил беспокоить леди Эн Терино?
Басовитый рык злости произвел на младших принцесс неизгладимое впечатление. Они виновато оглянулись к сестре, приняли самую смиренную позу и, оборонив «Простите, Ваше Императорское Величество», испарились.
Генерал повёл себя более сдержанно.
С отточенной годами службы выправкой развернулся в направлении вошедших. Отвесил церемониальный поклон и, распрямляясь, пересёкся с Адель внимательным взором. От какого она, кажется, побледнела. И даже непроизвольно качнулась к Бертраму, словно ища у целителя защиты. Впрочем, даже если Кассиан приметил возникшее на лице девушки смятение, виду не подал.
Вместо этого степенно оттянул камзол и, на долю секунду перехватив мой взгляд, вполголоса процедил:
— Да, Ева. Ты действительно стала другой.
И тоже вышел в коридор.
15. Испытание
— Чего он хотел? — Спросила Адель, когда эхо мужских шагов оборвалось, а Бертрам, велевший занять сидячее положение, обхватил мою руку и принялся подпитывать энергией.
Живительное тепло благодатной волной прокатилось по телу, мгновенно растворяя усталость, наполняя теплом и наделяя новыми силами. Выдохнув, я подняла голову к принцессе.
Судя по напряженно сведенным бровям и слегка прикушенной губе, она ждала ответ с легкой толикой ревности. То, что девушка не ровно дышит к генералу, поняла тремя днями ранее, когда, едва пробудившись, начала рассказывать о причинах побега из поместья Эйрдаш. При описываемых злодеяниях, Адель то бледнела, то хмурилась, а под конец не смогла сдержать слёз. Потому, не желая причинить ей дополнительной боли (и так не повезло влюбиться в негодяя), ровно шепнула:
— Справлялся о здоровье.
Секунду Ее Высочество недоверчиво щурилась, а затем искусно спрятала эмоции и махнула за дверь:
— Вносите.
В гостиную вплыли слуги с подносами.
— У тебя тридцать минут, — Адель оглядела творожные блинчики с шоколадной крошкой и медом. — Лорд Бертрам, поторопитесь. Нас уже ждут.