Я улыбаюсь сонной дочери, а она мне. Неторопливо цокают каблуки по мощеной тропинке. Я чувствую себя такой умиротворенной, такой спокойной, что этот непередаваемый внутренний покой можно назвать тихим счастьем. Мне впервые в жизни хочется улыбаться. Не наигранно, не чтобы нравиться или усмирить мужскую злость, а просто так — улыбаться жизни и небу. Мой муж, мой Беспредельщик, ведет свое семейство домой, что может быть лучше…
Мы подымаемся на крыльцо. Он отпирает дверь. Уставшие, но спокойные, входим в дом, смеемся, обсуждаем будущий ужин. Я вспоминаю, как впервые здесь появилась. В каком ужасе была, как шла наверх, боялась взглядом встретиться с будущим свекром… Но все-таки я привыкла — к дому, к Беспредельщику, к моей новой жизни.
А рано утром за ним приходят. Арест выглядит рутинным. Алекс только встал, мы не успели позавтракать, толком поговорить и проститься. Только поцеловались перед этим.
— Не переживай только, — просит он, когда на него надевают наручники. Я с Полинкой на руках стою около лестницы, провожаю, пока он скороговоркой дает наставления. — Это только до суда. Помни, ты моя жена и здесь хозяйка. Будь, как дома. Вызови прислугу, деньги на карте. Я тебя люблю.
Вот так я и стала хозяйкой в его огромном доме.
Первые дни, полные растерянности и смятения, сменились буднями. Дядю Сергея арестовали, Толя сдал исполнителя взрыва, но пока его не нашли… Я ждала суда и чтобы не сойти с ума, начала приводить в порядок дом. Это помогало структурировать рухнувшую жизнь. Пустяк, но иногда передвинутая мебель и новая посуда меняют точку зрения: видишь все с нового угла. Я вызвала прислугу и попыталась возродить дом к жизни. Мне хотелось, чтобы Алекс увидел: пока его не было, ничего не пришло в упадок, чтобы гордился мной, понял — я достойная жена.
С Полиной мы съездили по магазинам, купили мелочи для дома и вещи для нее. Еще накануне ареста мы выбрали комнату, и я взялась обустраивать детскую, постоянно ловя себя на мысли, что для троих дом слишком велик.
— Тебе нравится?
Полина входит и оглядывается, прижимая к себе зайца. Она привязалась к игрушке, с тех пор, как Алекс подарил его, они не расстаются. Она еще привыкает к новому дому, и я очень стараюсь, чтобы ей нравилось. Здесь не хуже, чем в нашей старой квартире, пусть нет любимой няни и привычных вещей. Их мы привезем позже, когда Алекс выйдет. Но комнату я отделала в ее вкусе, мебель и все-все-все выбирала она, хотя обстановка еще непривычная и чужая. Мне кажется, Полинка немного разочарована.
Поймав настроение дочери, я добавляю: